Погоня за сокровищем
Шрифт:
– Мастер Эберли, – хрипло ответил Альен, роняя палку и упираясь ладонями в колени. – Лучший учитель фехтования в столице.
– Для столицы может и лучший, – усмехнулся Вэй. – Но его школа годится только для дуэльных танцев. Больно?
– Жить буду, – скривившись, ответил Литин, выпрямляясь.
– Ты все еще хочешь у меня учиться? – полюбопытствовал капитан.
– Больше, чем раньше, – на губах молодого человека появилась кривая ухмылка. – Я почти разваливаюсь, но готов признать – я восхищен. Никогда не видел, чтобы так дрались.
– Дальше будет хуже, – пообещал Лоет. – Бонг облегчит
Альен ничего не ответил, только усмехнулся и тряхнул головой, отбрасывая со лба влажную от пота прядь. Тело тут же возмутилось столь резкому движению, и молодой человек скривился, тихо зашипев.
– Можешь сходить в город, – невинно заметил Вэйлр, поглядывая на своего ученика.
– Благодарю, – кивнул Альен. – Пожалуй, сначала переведу дух.
– И то верно, – покладисто согласился капитан. – Если хочешь всплакнуть…
– Идите к черту, – беззлобно огрызнулся Литин, поднимаясь по сходням.
Лоет осклабился и последовал за ним под взглядами вахтенных матросов и рыбаков.
Глава 25
Алгардт ничем не поразил воображения мадемуазель Лоет. Сейчас, когда не нужно было никого искать, тащить и приводить в чувство, Тина вертела головой, пытаясь ухватить все и сразу. Но ухватывать было почти нечего. Город оказался пустым и скучным. Ни тебе ярмарок, ни уличных представлений, ни гомонящей толпы. Все было тихо, спокойно и сонно. Девушка даже зевнула. Однако на бриг возвращаться так быстро не хотелось, и Тина решила наслаждаться тем, что есть, не отыскивая приключений. Да и где их тут было искать? Тоска-а-а…
Радовало одно, не было не только развлечений, отсутствовали и поучения. Папенька остался на «Счастливчике», не сопроводив дочь нравоучительными напутствиями, Альена он так же оставил на борту, Бонг и не думал читать нотаций, а Дин и вовсе готов был больше слушать, чем говорить. Это Тину вполне устроило. За последнее время она стала такой стыдливой и правильной, что это порой вызывало, если и не тошноту, то желание взбунтоваться. Ну, может, бунтовать хотелось несколько от иного. Мадемуазель Лоет часто вспоминала время, проведенное на «Алиани», когда рядом был только Альен Литин, и когда он отдавал почти все свое время «Сверчку», особенно после Порт-Дайона. И пусть не вина Альена, что он не может, как и раньше быть рядом подолгу, но желание бунта и обида в душе Тины росли все быстрей, принятые решения на борту «Счастливчика» укоренялись, и девушка преисполнилась решимости показать, что не больно ей и нужен какой-то там столичный хлыщ.
– А не перекусить ли нам? – произнес Бонг, глядя на выгоревшую вывеску чайной и кондитерской в одном лице.
Тина подняла взгляд наверх, оценила изображение длинноносой дамы с чашкой в одной руке и пирожным в другой и согласно кивнула. Почему бы и нет? Времени после завтрака прошло уже не мало, до вечера она возвращаться не собиралась, а желудок уже подсказывал, что в него давно не отправляли ничего съедобного. Дин возражений так же не имел, и лекарь первым поднялся по ступеням, открыл дверь под звяканье колокольчика и исчез
– Я вроде как мальчик.
– А походить на девочку. Мои глаза ошибаться, – рассмеялся его высочество.
Девушка хмыкнула, легко взбежала по ступеням и вошла в чайную, отыскивая взглядом Бонга. Лекарь уже сидел за одним из свободных столиков и пытался разговаривать с официантом, не понимавшим ни слова из того, что говорил ему лекарь. Господин Тин перебрал уже несколько известных ему языков, но официант только грустно вздыхал и во все глаза рассматривал мужчину непривычной наружности.
– Не понимает? – спросила Тина, присаживаясь напротив лекаря.
– Ничего не понимает, – сокрушенно вздохнул Бонг.
В это мгновение к ним присоединился Дин, и глаза официанта и вовсе разбежались от обилия посетителей экзотической внешности. Тина вытянула руку и пощелкала перед носом мужчины.
– Гарпун тебе в печень, любезный, – позвала она, – отомри, дьяволово семя.
Официант вздрогнул и перевел взгляд на мальчишку. Удостоверившись, что ее заметили, мадемуазель Лоет снова заговорила на марантийском:
– Вы меня понимаете? – затем повторила фразу на дарнавийском, используемом в международном общении.
Но официант растерянно улыбнулся и пожал плечами, вновь вернувшись к рассматриванию лекаря и принца. На мгновение у Тины мелькнула мысль, что было бы с официантом, если бы Хон не остался на «Счастливчике» с Альеном, наверное, и вовсе отдал концы прямо на месте. Усмехнувшись, мадемуазель Лоет обернулась, отыскивая взглядом хоть кого-нибудь, кто бы их понял, но в чайной было пусто. Только возле окна сидели два господина, тихо переговариваясь о чем-то своем.
– Господа, вы меня понимаете? – повысила голос девушка.
Мужчины обернулись на ее голос, после обменялись взглядами и один из посетителей вежливо улыбнулся:
– Да, парень, мы тебя понимаем, – ответил он. – Что случилось?
– Доброго дня, – поспешила исправить оплошность Тина. – Вы не могли бы нам помочь сделать заказ, официант не понимает ни слова из того, что мы говорим.
– К твоим услугам, малыш, – мужчина встал со своего места и подошел к их столику, но, как и официант пробежался внимательным взглядом по горастанцам. – Неожиданно увидеть здесь жителей с далеких берегов.
– Добрый день, – вежливо, но достаточно сухо ответил Бонг, Дин просто кивнул.
– Так вы поможете нам? – нетерпеливо спросила Тина.
– Да, конечно, – мужчина вновь обратил на нее внимание. – Что вы хотели заказать?
Вскоре трое путешественников получили легкие закуски, так же входившие в список блюд заведения, пирожные и чай. Господин, столь любезно отозвавшийся на просьбу помочь, попытался завести беседу с Бонгом, но тот повернулся к нему, несколько мгновений смотрел в глаза, а затем негромко произнес: