Погоня за судьбой
Шрифт:
Неожиданно низкий гул насквозь прошил стены, прорвался в помещение, растворяясь в бесконечных коридорах лаборатории; пол завибрировал, мелко затрясся под нами, а через несколько мгновений всё затихло. Я распахнула глаза, сердце бешено заколотилось. Гром? Или… Не может быть, неужели это…
Рамон резко всхлипнул, тело его изогнулось и забилось в страшном припадке. Я испуганно прижала его голову покрепче к себе, другой рукой пытаясь нашарить лежащий в стороне шприц, а мой друг несколько раз дёрнулся и затих. Затем неуклюже подволок под себя
Глаза его были налиты багряной кровью, в которой маленькими островками тонули чёрные смоляные зрачки. Изрыгая утробные хрипящие звуки, он недоумённо поднял брови – он пытался вспомнить, узнать меня сгорающим в огне инфекции разумом.
Я смотрела ему в глаза и дрожащими пальцами гладила его лицо.
— Рамон, это всё ещё ты! Останься со мной, — лихорадочным полушёпотом умоляла я. — Это ты, мой старый товарищ… Я здесь, с тобой, я никуда не денусь! Только будь рядом, пожалуйста! Останься!
Лоб его собрался в морщины, лицо исказила дикая животная злоба, и он резким рывком схватил меня за горло. Я сквозь слёзы шарила глазами по его оскалу – сопротивляться не было сил. Нечеловеческий хрип вырвался из его груди, а пальцы судорожно сжимались и разжимались, будто две его части – звериная и человеческая – боролись друг с другом на краю пропасти. Аккомпанементом к отражённой на искривлённом лице внутренней борьбе за стеной надсадно горланил Джон.
— На дверях висел замок, взаперти сидел щенок, — зажмурившись до фонтанов горячих искр, фанатично твердила я старый стишок, всплывший из подсознания. — Все ушли до одного, не осталось никого…
Считанные мгновения спустя остатки человека покинули Рамона, и пальцы на горле сжались… Воздух уходил из меня, замещаясь болью в гортани, в глазах рябило и темнело… Сделай это, мой друг… Давай же… Я желаю принять судьбу и уйти на ту сторону вместе с вами, моими друзьями – всё, что мне осталось в этой тесной запертой камере… Это всё, что осталось…
Нет!!!
Дикий, нечеловеческий страх забился в животе, животная же воля к жизни вдруг проснулась, завопила всем нутром, буквально на части разрывая мою черепную коробку. Запястье щёлкнуло, рука метнулась вперёд. Комнату заполнил душераздирающий крик и оглушительное шипение расплавленного мяса. Рамон выгнулся дугой, стальная хватка пальцев ослабла, а из спины его вырвался ослепительно белый поток пламени и вибрирующего воздуха.
Ещё один щелчок – плазменный факел угас, мой друг и наставник обмяк и уронил голову, грузное тело его осело на мои колени. Отверстие в его спине дымилось, крошечное помещение заполняла вонь горелой плоти. Ничего не соображая, я сделала первое, что пришло в голову – трясущимися пальцами машинально взяла с пола упавший наушник и сунула его в ухо.
Голос не пел, он будто навылет прорубался сквозь отчаянный крик гитарных струн и отбойные молоты барабанов:
… Я здесь, с тобой,
Когда мир взлетает на воздух;
Попытайся
Когда мир взлетает на воздух;
Самой тёмной ночью всех ночей
Ты – моё внутреннее неиссякаемое пламя;
Сквозь бурные воды вперёд, к потерянным берегам
Ведёшь ты меня вдоль лезвия времени…
За вязкой пеленой влаги на глазах, за заполонившим всё запахом палёного мяса лязгнул дверной запор. Время почти замерло, дверь медленно-медленно отворилась, и исподлобья взглянувший на меня офицер безопасности комплекса отступил куда-то вбок. В помещение решительно вплыло бирюзовое пятно – человек, с ног до головы закатанный в костюм биологической защиты, в перчатках и непроницаемом шлеме, с медицинской сумкой на плече. Следом за ним вошёл ещё один, и ещё…
… Боюсь, времени слишком мало;
В жизни важно каждое мгновение…
Взгляни правде в глаза –
Я не могу убежать;
Я всегда это знал…
Разум уплывал далеко-далеко по бурным волнам, я едва осознавала происходящее, а нежданные гости стали расчехлять сумки и доставать какие-то предметы. Один из медиков принялся водить в воздухе неизвестным устройством, второй очутился рядом и ввёл мне в шею шприц с мутным содержимым. Привалившись к стене, я судорожно, крепко прижимала к себе Рамона и машинально гладила его остывающую сухую лысину…
… И если у меня больше не будет шанса сказать это тебе,
Ты должна знать – утри глаза;
Найди поток, что ведёт к божественным водам;
Ну же… Ляг подле меня…
Раздавались взволнованные голоса, но я уже не слышала их, погружаясь в ничто. Чёрная мгла разверзлась под ногами, и бездна проглотила меня…
Глава XIII. Милосердие
— Волкова, просыпайся, нам пора! — Кто-то настойчиво тряс меня за плечи. — Слышишь меня? Вставай!
Глубокий женский голос вытягивал меня из забытья, словно чья-то рука тащила за хвост забившуюся под плинтус мышь. Сколько прошло времени? В залитой багрянцем комнате мелко помаргивало аварийное освещение. Было тихо, за стеной больше никто не орал. Рамона рядом тоже не было. Надо мной расплылось мутное пятно, которое всё повторяло:
— Лиза, подъём! Вставай, нужно уходить прямо сейчас!
Пятно постепенно приобретало очертания напряжённого лица Дианы Юмашевой, одетой в чёрно-синий капитанский китель.
— Где ты была? — обессиленно выдавила я из себя. — Уже слишком поздно…
— Если мы не поторопимся, точно станет слишком поздно – и уже довольно скоро. — Она поднялась и сделала несколько беспокойных шагов по крошечному помещению. — Лиза, я понимаю твоё состояние – ты потеряла товарища, но нам нужно покинуть это место. И чем скорее, тем лучше.
Кое-как при помощи Юмашевой обретя вертикальное положение, я пошатнулась и опёрлась на стену. Ноги были ватными, но боли не было. В пустой голове, словно в медном колоколе, отдавался каждый удар сердца.