Погоня за судьбой
Шрифт:
Человечество вошло в новый, двадцать второй век, с новой надеждой и новыми стремлениями. С появлением гиперпереходов расстояния между мирами невообразимо ужались, была налажена торговля ресурсами в обмен на технологии россов, которые принципиально имели дело только со своими бывшими соотечественниками из Содружества.
Само собой, полученные евразийцами знания в области материаловедения, биоинженерии, энергетики и в других областях науки, стали достоянием всего человечества. Широкое распространение получили технологии печати металлов и астат-водородные двигатели вертикальной тяги, прозванные в народе «антигравами». Наномедицина потянула вверх
Сильно прореженный род людской, получив в своё распоряжение невиданные доселе возможности и освободившись наконец от земных оков, начал экспансию. Созданная Межпланетная Конфедерация стала расти как на дрожжах, осваивая одну за другой открываемые космическими телескопами планеты, и с помощью новых друзей обзавелась сетью гиперпереходов, принципы работы которых были известны только на очень закрытом Россе-154 и хранились в строжайшем секрете…
В 2115 году – на тот момент в составе Конфедерации значилось уже пять планет, а возле дикой Джангалы завершалось строительство Врат, – россы совершили ещё один технологический прорыв и оказались способны перемещать свой «дом» если и не в любую точку галактики, то как минимум – на очень значительные расстояния. И почти сразу после этого они с чувством выполненного долга вместе со своей планетой исчезли, оставив своих нерадивых братьев по разуму в недоумении разводить руками.
Экспансия приостановилась. Немногочисленные ближайшие планеты земной группы, которых, как выяснилось, достаточно много, стремительно осваивались на базе любезно предоставленной Россом сети переходов, но диаметр обитаемого сектора застыл на величине в примерно шестьдесят световых лет – земляне в это время находились где-то на полпути к освоению технологии гиперпрыжков. С новым же витком досветовых путешествий очередная волна кораблей-ковчегов отправилась к холодным звёздам, чтобы через десятилетия создать в чужих враждебных мирах скромные форпосты человечества…
Первое время после исчезновения Росса-154 в Конфедерации бушевала настоящая «охота на ведьм». Любой взрыв на производстве, теракт, локальную войну, засор в канализации или упавший маслом вниз бутерброд объясняли происками «отшельников» – просто потому, что было выгодно списывать на них любую беду. Шпионы Росса спецслужбам Сектора мерещились повсюду, и на разных планетах под трибунал по подозрениям и ложным доносам пошли десятки тысяч невинных людей, но это ни к чему не привело. Никаких доказательств, документов – ничего, что указывало бы на связь людей, попавших в опалу, с Россом. Если даже Конфедерация и была наводнена шпионами, они никак себя не проявляли. Постепенно истерия сошла на нет, члены Конфедерации забыли про Росс, расслабились и принялись за привычные занятия – раздел сфер влияния на шести осваиваемых планетах, делёж ресурсов, денег и власти…
И вот, спустя три десятилетия, будто снег на голову, на нас сваливается нечто, замаскированное под гигантский военный линкор «Голиаф» с автономным прыжковым устройством. Вот тебе и «охота на ведьм»…
Открывшиеся обстоятельства рисовали передо мной тревожную картину. Что из себя представляла эта «Книга», которая сподвигла старых приятелей шумно возвратиться в Конфедерацию через столько лет?
Я вернулась в грузовой отсек, где на меня с расспросами налетели Марк и дядя Ваня. Вежливый профессор Мэттлок изображал равнодушие, но было видно, что он крайне заинтересован моими мыслями. Кратко передав суть
* * *
Земля, колыбель человечества, закругляясь к горизонту, сверкала бирюзой как ни в чём не бывало – будто не было на её измученном теле ран, нанесённых человечеством с тех пор, как неандерталец высек камнем первую искру. Она жила своей жизнью – тектонические плиты двигались, порождая землетрясения и извержения вулканов, атмосферные фронты ползли над поверхностью, смывая с её тела накопившуюся грязь и поселения людей, а длинные жизненные циклы шара – от потепления к похолоданию и обратно – всё также неумолимо перемалывали обитателей планеты и перекраивали целые биомы.
С момента рождения Земли прошло четыре с половиной миллиарда лет. Прямоходящий человек гостил здесь сравнительно недавно – всего каких-нибудь четверть миллиона. За последние несколько веков он успел заполнить собою планету и столь же успешно очистить от себя её добрую половину, однако это нисколько не помешало естественному ходу событий – территории, пересохшие, выжженные некогда бомбардировками и заражённые радиацией в ходе Великой Войны, уже обживали новые виды растений и животных – пусть пока довольно робко, но с каждым днём всё уверенней.
Ничто не могло остановить ход времени – локомотива постоянных и непредсказуемых изменений, движения – как от жизни к смерти, так и от смерти к новой жизни…
* * *
Наш корабль висел в двух километрах над пересечениями воздушных трасс, по которым неслись сотни аэромобилей. Движение было оживлённым – стоял конец земного декабря, завлекая всех и каждого в водоворот предновогодней суеты. Под трассами, прямо над Новосибирском – одним из научных центров Евразийского Содружества – сгустилась плотная облачная завеса, исторгавшая из себя снег, поэтому оптический телескоп «Виатора» не мог дать картинку городского рельефа. Оставались данные инфракрасного и ультразвукового сканеров, которые худо-бедно давали представление об архитектурном ансамбле и примерном расположении цели.
Бескрайняя Сибирь встречала нас по-своему – как встречала авантюристов-исследователей, пилигримов и инженеров-строителей десятки и сотни лет назад. Снегом, ветром и холодом.
Чертежи здания Института Внеземных Проявлений и подземных коммуникаций под городом несколько минут назад любезно прислал заказчик, поэтому наша задача облегчалась. Марк предложил спланировать в город на глайдере, оставить его в неприметном месте в промышленном районе и, спустившись в канализацию, пробраться прямо под Институт. Точный маршрут был построен, чертежи – загружены в наши нейроинтерфейсы, и нам теперь оставалось только выйти в поле и сделать дело…
Глава X. Коридор
… Прижавшись к шершавому дереву и замерев испуганным зверем, я стояла по колено в прохладной болотной жиже. Я прислушивалась к бешенному галопу собственного сердца и выжидала. Малейшее движение, и меня тут же заметят, загонят в топь или поймают, и что тогда будет – известно одной лишь судьбе. Сверкали отблески фар, отражаясь в лужах, бросая блики на сырую осоку в топкой почве. В сторону ворот с рёвом одна за другой катились машины. Рёв двигателей сливался в какофонию, но какие-то глубинные механизмы взвинченного разума досчитали до шести, пока заболоченный подлесок вновь не исчез во тьме.