Поговори со мной
Шрифт:
Вскоре она лежала на грязном постельном белье в одних трусиках и лифчике, а рядом с ней лежало огромное белое тело, все в красных пятнах.
– Что ты мне скажешь на ночь?- спросило оно.
– Что я тебя люблю, - безразлично ответила Лили.
Он удовлетворенно вздохнул, обнял её своей длинной потной рукой, так что Лили передернуло от этого прикосновения, и вскоре уснул. Потом она отметила, что засыпал он всегда быстро и спал крепко, не просыпаясь до самого утра.
Лили осторожно, стараясь не дышать и не касаться Эдгара, вылезла из-под толстого ватного одеяла, оделась и, забившись
В комнате было очень тихо и темно. Лили вдруг показалось - в окне какой-то силуэт и глаза, ощупывающие комнату безумным, голодным взглядом. Лили тихонько заскулила и повернулась спиной к комнате, уткнувшись носом в угол, чтобы ничего не видеть.
Сумка. Ей нужна сумка.
Там сотовый телефон.
Зарядка которого сядет очень быстро, дорогая
Возможно, ты сможешь проследить, куда он дел ключ и следующей ночью залезть в подпол
Вдруг Лили услышала какой-то звук. Он был страшно далёким, но слишком родным. Он не мог звучать в этой комнате. Она прислонила ухо к полу и явственно различила весёлое: «Вам звонит папуля, папуля, папуля!». Такая мелодия играла, когда ей звонил отец. В подполе разрывался Лилин мобильный, а она не могла взять.
Лили заплакала тихо и горько, карябая грязный линолеум…
С перерывом минут в пять отец звонил всю ночь.
Этот звук столько вселял в душу Лили, что она не могла оторвать покрасневшее ухо от пола даже на секунду. Не обращала внимания уже ни на окно, из которого за ней наблюдали злые глаза, ни на огромную фигуру Эдгара на кровати. Она только и слышала звук напевки: «Вам звонит папуля, папуля, папуля!» и ей казалось, что это поют ангелы.
Лионель Фабрин был в Рыбацком поселке проездом. Он знал, что на тамошнем кладбище находится могила его бабушки. Могилу Лионель не видел ни разу, а бабушку помнил хорошо. В детстве она рассказывала ему чудесные сказки. Скорее всего, он был из тех людей, которые оказываются в ненужное время в ненужном месте. Через неделю он улетал в длительную командировку в Англию. В его жизни все было хорошо: любимая работа, верная жена, заботливые дети, ласковые внуки. И тем не менее он решил посетить кладбище в Рыбацком поселке, чтобы попытаться найти могилку своей давным-давно умершей бабушки, дабы постоять у неё десять минут, а потом поехать в город. Сегодня они с женой должны были идти в театр на премьеру спектакля, который он очень хотел посмотреть. Лионель Фабрин любил театр.
Кладбище он нашел довольно быстро, оно находилось почти в самом поселке. Судя по рассказам местных жителей, оно было очень старое и даже вроде бы его собирались включить в разряд исторических памятников. Хотя там ещё хоронили, но редко. Имелся там и сторож, про которого продавщица магазина, которую расспрашивал Лионель, вскользь упомянула, что он странный. «Все мы немного странные», - весело подумал Лионель, заводя приору.
Оставив машину
Что сторож странный парень, Лионель понял сразу. Уж больно у него был дикий вид – дылда на вид лет пятидесяти. Что-то женское было в его ломких движениях, что-то неприличное, настораживающее, может быть, даже пугающее. Он словно хотел побыстрее отделаться от Лионеля. Впрочем, и сам Лионель не горел желанием общаться. Ничего про могилку бабушки дылда не знал, так же, как и не мог указать хотя бы примерное место могил того года, когда умерла бабушка.
Поезжай домой, Лионель.
Нет, нет, не уезжай!!!
Все же тебе лучше уехать.
Дылда стоял спиной к дому. Лионель видел катышки на его синей футболке так же ясно, как и монолитную кирпичную кладку кладбищенской сторожки. Так же ясно, как прислоненный к стене покосившийся проржавелый памятник, видимо приготовленный на металлолом. Так же ясно, как ядовито-желтую листву берёзы, вздыбленную порывом холодного осеннего ветра. Так же ясно, как длинный железный прут на асфальте под стеной. Так же ясно, как искаженное белое лицо девочки в окне сторожки, беззвучно кричавшее «Помогите!».
в крови, прут в крови
Лионель смешался, воровато метнул взгляд от окна к внимательно глядевшему на него дылде.
Кажется, это не шутка. Кажется, с этим сторожем действительно что-то не так. Лионель представил, как возвращается в приору и набирает с сотового номер милиции (черт, полиции).
Слишком поздно, Лионель. Не полетишь ты в Англию. И в театр с женой не сходишь. И ласковые внуки будут безутешно рыдать над могилой так внезапно скончавшегося дедушки. Если, конечно, сумеют её найти…
Лионель судорожно сглотнул, глядя в
он все понял он все понял он все понял
рыбьи глаза дылды и сухим, надтреснутым голосом проговорил:
– Да, знаете, не буду я, наверное, искать эту могилку. Времени маловато, а всего кладбища не обойдешь.
– Вы правы, - сочувственно сказал дылда, в росте которого укладывалось два плотных полненьких Лионеля. – Тут, и где знают, не могут найти, а уже где ни разу не были – это просто глупо.
как нелепо все кончается
Лионель встряхнулся, попрощался, развернулся и пошел. Шагов через десять он услышал, как кто-то идет за ним. Он не стал разворачиваться, и, задыхаясь от излишнего веса, побежал. Но что-то настигло. Лионель ощутил тяжелый тупой удар по затылку, потом пред глазами начала разливаться чернота. А потом он умер.
Эдгар пошел отгонять машину.
Лили кричала. Прямо на её глазах Эдгар железным прутом огрел по голове пухленького старичка.
Нет