Погружаясь во тьму
Шрифт:
– Не говори ерунды. Она же любимица директора, он ей просто разрешил.
– Тварь!
– Ладно бы просто подкинула свое имя, но даже не от Хогвартса, а типа от отдельной школы? Она совсем берега потеряла?
– Мошенница! Опять она выпендривается и отнимает чужую славу!
– Скорее, и Того-Кого-Нельзя-Называть победила не она, но славу себе взяла.
Гарри слушал все это и просто не мог поверить этому.
Он будто в какую-то иную реальность попал, ему казалось, что уши его не слушаются. Он слышит, как все ее друзья, как факультет и вся школа открыто поливают его сестру грязью, обвиняя в мошенничестве.
Вскоре учителя и участники вернулись, и директор объявил, что из-за ошибки Генни теперь будет четвертым участником, что окончательно разозлило всех. Поднялась волна негодования, но директор подавил восстание и сказал, чтобы не шумели. Ужин в такой обстановке прошел весьма тихо, и на Поттер были обращены все гневные взгляды.
Когда «праздник» закончился, ученики разбежались по гостиным. Гарри немного замешкался и пришел последним.
– Это неправда! Я никогда бы так не поступила! – говорила Генни.
– Хватит врать! Я думал мы друзья, Генни! – кричал на нее Уизли. – Я тоже хотел на этот турнир! Если у тебя были какие-то причины не пускать меня помогать, так бы и сказала, но так втихую… Даже ничего мне не сказав… Как ты могла?
– Это не так!
– Так! Ты всегда была такой! Самовлюбленная эгоистка!
Весь факультет осуждал Генриетту и поливал ее отборной грязью, а та лишь растерянно стояла и смотрела на все это. Вскоре она не выдержала и убежала из гостиной.
Гарри же посмотрел на остальной факультет, что внезапно просто превратился в толпу уродов, которые легко поверили в подобную чушь и накинулись на его сестру. Его неприязнь к этим придуркам теперь переросла в открытую ненависть и отвращение.
«Куски дерьма!»
Он не стал тут задерживаться и поспешил на поиски сестры. Найти ее удалось не сразу. Она нашлась в астрономической башне.
– Кхы-ы-ы… - послышался плач. – Уа-ах! Кха-ха! «Шмыг». Как они могли…? Почему? Почему? Я ни в чем не виновата…
– Генни, - он подошел к плачущей сестре. Он никогда не видел ее такой. Она никогда на его глазах не плакала и не выглядела такой брошенной и одинокой.
– Не подходи! Убирайся! – зарычала она. – Оставь меня одну!
– Нет! – решительно сказал он. – Я не оставлю тебя!
– Уйди-и-и-и-и… - вновь завыла она.
– Я верю тебе! – прямо заявил Гарри.
Генни вздрогнула и медленно подняла голову, показав заплаканное лицо.
– Сестренка, - он улыбнулся и присел перед ней. – Я же знаю тебя. Ты никогда бы так не поступила. Ты хорошая и добрая. Тебе никогда не нравилась твоя слава, и ты никогда бы не подписалась на подобный бред. Я отлично знаю тебя.
Она замерла и, не отрываясь, смотрела на него, а он продолжал тепло улыбаться ей. Он понимал, что сейчас ей нужна поддержка и забота, и он, как ее брат, будет ее оберегать и утешит.
Гарри протянул руку и коснулся ее.
Он так долго мечтать прикоснуться к ней и не быть отвергнутым, но сдержал свои чувства.
Он держит её маленькую теплую ладошку.
– Ты… правда веришь мне?
– Разумеется, сестра, - говорит он ей. – Я же твой брат! Я всегда буду на твоей стороне!
– Спасибо… - слезы счастья потекли по красным щекам.
– Спасибо… спасибо… спасибо…
Он присел рядом с ней и обнял ее…
***
–
– Я сам не ожидал подобного, - покачал головой Гарри. – Это было так неожиданно и странно, что я просто не мог поверить, что это действительно было.
– Да, у вас там и правда одни уроды.
– Я тоже так думал раньше…
– М? Раньше? После ссоры ты поменял свое мнение?
– Нет. Просто сейчас, размышляя над этой ситуацией, я начинаю понимать, что подобное отношение к ней появилось не без причины.
Он сделал небольшую паузу и попытался подвигать отбитыми пальцами.
– Генни действительно боролась с Волдемортом на первом курсе и пыталась защитить Философский камень. Она правда убила василиска Мечом Гриффиндора на втором курсе. На третьем на нее и правда напали дементоры, и она отогнала их патронусом, - сказал Гарри. – Вот только этого почти никто не видел. Я был в Тайной Комнате, а с дементорами лишь издалека смотрел, как она отгоняла эту обезумевшую толпу призраков. Ее друзья были с ней не всегда и тоже всего не знали, а потому слухи о ее подвигах многими воспринимались как просто выдумки. Мало кто из старших курсов мог поверить, что какой-то ребенок может сделать то, чего не могут они. Вот многие и считали, что это просто предлог, чтобы директор накидывал своему любимому Гриффиндору дополнительные очки для победы в конце года. Плюс сама Генни порой вела себя довольно дерзко, а потому недоверие, обида и зависть к ней копились эти годы, и все вырвалось… Да, они потом сожалели, искренне сожалели о сказанном, поняв и увидев, как все опасно и как она рискует, они действительно осознали, что были неправы, но…
– Понимаю, - кивнула слизеринка. – А друзья ее чего так поступили тогда?
– Гермиона в прошлой школе была изгоем. Да и в начале первого курса тоже очень одинока. Она испугалась и побоялась встать на сторону Генни, как тот же Невилл. Но когда увидела меня вместе с Генни и когда я публично заступился за сестру, то также поддержала ее и мы стали вместе.
– А Уизли?
– Он – живой комок комплексов, – Гарри пожал плечами. – Старшие братья успешны в жизни, младшая сестра – любима родителями, а у него… У него есть только Генни. Ну, то есть сейчас у него вроде есть еще и Лаванда, но тогда… Тогда ему показалось, что та перестала доверять ему, не взяла в «приключение», и для него это был удар. Как этакое предательство.
– Звучит так, будто ты его оправдываешь?
– Скорее, ментально препарирую, - фыркнул Эванс. – Приобрел такую привычку. После моего недавнего разговора с Невиллом я стал много размышлять о причинах и следствиях... Уизли может казаться «хорошим парнем», но стоит хоть слегка задеть его тщательно лелеемые комплексы – и из него лезет внутренний мудак. Даже не знаю, есть ли у него внутри что-то, кроме «мудака», я-то только с ним дело и имею…
– Ну и что было дальше?
– А дальше было самое лучшее время, - он тепло улыбнулся. – И небольшие проблемы.