Погружение в пламя
Шрифт:
Гоблины действовали быстро, однако реакция эльфа превосходила скорость зеленокожих. От ударов Фил легко уклонялся, ловко перемещаясь по полю битвы. Он оттянул троицу от центра сражения, где завязли гномы и Марк. И теперь оставалось самое сложное — драться.
Поддавшиеся азарту погони за неуловимой целью, гоблины не заметили, как оторвались от собратьев, дав эльфу громадное преимущество. В затейливом кульбите, Фил перемахнул через головы противников. Не успели ноги коснуться земли, как увесистый пинок под зад свалил плашмя одного из гоблинов. Другие двое уже обернулись, но атаковать успел лишь один. Он-то и попался
На этот раз, поймать руку противника у Фила не вышло. Бил гоблин умело, один удар — одно рассечение. Фил, ни разу не ощущавший на себе последствий ударов, растерялся. Очередной замах достиг цели. Фил ощутил, как захрустел его нос. Жестокая боль парализовала мысли. Шаг назад, спина упирается в насыпь, а гоблин уже снова замахивается. «Прыгать», — взорвалась мысль. На миг эльфу показалось, что от приложенного усилия тело разломится на две половинки. Зелёный кулак врезался в утрамбованную временем землю, а эльф упал прямо на гоблина. Тело само среагировало, доводя начатое до конца. Гоблин согнулся под неожиданной тяжестью. Острый локоть врезался в лоб, вызывая в сознании зеленокожего взрыв искр, погасших в темноте бессознательного.
Эрик влетел в толпу ногой вперёд и тут же оказался опрокинут на землю. Удары посыпались со всех сторон. Подняться Эрик не мог, ревущие гоблины словно получили то, за чем охотились всю жизнь, и теперь не хотели отдавать. Били яростно, пытаясь причинить побольше боли.
Спас из шаткого положения, оказавшийся рядом Ниггед. Неожиданно, атаки стихли, а открыв глаза, Эрик увидел вокруг много лежащих тел. Четверо гоблинов наседали на дворецкого, но их запала надолго не хватило. Несколькими жёсткими ударами дворецкий одного за другим отправил зеленокожих отдыхать.
Эрик поднялся, но не сделал и двух шагов, как резкая боль в боку заставила упасть на колени. Парень потёр ушибленное место, ладонь наткнулась на влажные лохмотья разодранной рубахи.
Увидев кровоточащую рану на теле воспитанника, Ниггед заорал во весь голос, заглушая уже не такие бурные крики гоблинов:
— Оружие!
Эрик оторвал взгляд от окровавленной ладони в тот самый миг, когда подскочивший Крян со всего маху вогнал защищённый кастетом кулак ему в лицо. Вспышка боли. Небо мелькнуло перед глазами, сменившись мягким и тёплым песком. Сознание не покинуло Эрика, он отчётливо слышал сдавленный храп за спиной, шорох множества ног, а когда сильные руки подхватили его и подняли — зазвенела сталь...
…Услышав возглас Ниггеда, Марк отбросил безобидным толчком ближайшего гоблина и побежал к камню за саблей. Гномы по-прежнему махались в центре, песок вокруг них побагровел, но вот тел лежало немного. Один из бородачей, запрокинув голову, растянулся без чувств, раскинув в разные стороны короткие руки. Пробегая мимо, Марк оттащил за шею одного из гоблинов, ещё одного пнул в грудь, тем самым давая гномам время для отступления к камню.
У некоторых бандитов в руках появились ножи и кастеты. Пока гномы разгоняли у камня метелящих Фила наглецов, Марк обезоружил тех, что пытались напасть на самих гномов, всадив одному из нападавших, отобранный мгновением раньше, нож в плечо. Знающие своё
Первое, что бросилось в глаза, это вовсе не опухшее лицо Эрика, а рана на боку. Ни ботинком, ни рукой подобной раны не оставить, значит, в пылу боя кто-то воспользовался оружием. Нарушать договор нехорошо. Ниггед не медлил.
— Оружие! — закричал он, делая шаг к шатающемуся Эрику, но вынырнувший из толпы главарь гоблинов успел первым.
Тяжелейший удар железным кулаком чуть не оторвал парню голову, бессильное тело потеряло опору, крутнулось, и Эрик рухнул срубленным бревном.
Ниггед вскипел. Таким ударом можно и убить, возможно, именно это гоблин и сделал. Сделал умышленно, нарушив все правила.
В один прыжок дворецкий оказался рядом с Кряном, который застыл над парнем и ещё не почувствовал угрозы для себя самого. Рука обхватила горло. Гоблин захрипел, начал отмахиваться локтями.
Ниггед дёрнул зеленокожего на себя, отрывая от земли. Крян даже не заметил, как одна из рук оказался в захвате, и без промедления хрустнула, а тело уже взмыло ввысь. Гоблина Ниггед приземлил макушкой в песок, захватил вторую руку, подпёр коленом и вывернул локоть наизнанку. Звук ломаемых хрящей смешался с воплем. Ниггед сорвал кастет с ослабевших пальцев. Песок набился в оскаленную пасть, но гоблин не обращал на это внимания, он уже не кричал — визжал и завывал, не зная куда деться.
Эти переломы не залечат ни целители, ни маги. Ниггед хорошо знал, что делает.
Оставив покалеченного Кряна, дворецкий бросился к Эрику, лежавшему лицом вниз. Рана, на скорую поверку, оказалась глубоким порезом. Ниггед подхватил парня, поднял и потащил к валуну.
Войско гоблинов сократилось до двух десятков, и половина из них еле держалась на ногах — слабость и полученные удары брали своё. Не спасали даже грибы. Огонёк безумия в глазах потух, пена с пастей сошла, и теперь они просто дрались, с каждой минутой всё меньше и меньше веря в победу: орки, бывалые гладиаторы, лежат и не думают подниматься, вожака не видно, значит, свален, а враг ещё силён и искусен настолько, что не подступиться.
Но всё же — они дрались.
Телохранитель Ловиса лежал без движения. Песок покраснел вокруг окровавленной головы. В разгаре драки, один из гоблинов огрел шакрийца дубиной. Одного удара хватило, чтобы проломить череп опытному бойцу.
Гоблин намахивался дубиной, чтобы добить беспомощную жертву. Как коршуны к падали, ещё несколько коротышек стремились к месту маленького триумфа. Раньше Ловис не знал, что способен эффективно действовать в опасной ситуации. Разум отключился, остались лишь инстинкты, безошибочно ведущие правильной тропой.
Ловис не ждал пока они добегут. Он прыгнул вперёд, нанося удар. Гоблин завалился набок, хватаясь за гудящее ухо. Выпавшая из рук дубина так и не достигла цели. Подхватив оружие, Ловис оказался между раненым телохранителем и сворой гоблинов. Те попытались опрокинуть парня с наскока. Шипение разрываемого воздуха охладило их пыл. Ловис испытал истинное удовольствие, врезав со всего маха дубиной по зелёной голове. От сокрушительного удара гоблин сложился пополам, словно в его теле не было костей.