Погружение
Шрифт:
– Никаких возражений! Это же аптека, Алексей, ты что, не понимаешь? Если так, то только потому, что пока что цел и невредим! Останавливайся, говорю!
Я тихо выматерился, скрипнули тормоза. Мотор глушить не буду, пусть молотит, бензинчиком где-нибудь да разживёмся. Вожделенная медкубышка стояла на перекрёстке улиц Ванеева и Ленина. Это было потрясающей красоты старинное кирпичное здание с цокольным этажом и остроконечной башенкой над центральным входом. Вот уж действительно памятник старины…
Двери аптеки были открыты.
– Только быстро
– Лёшенька, дорогой, ну поверь мне, это действительно нужно сделать. – Девушка постаралась смягчить тон и даже погладила меня по руке. – Десять минут всего!
Молча выбравшись из машины, я огляделся.
– Встань вот здесь.
Только сделал несколько шагов ко входу… Твою мать!
Этот страшный вой мы услышали одновременно, и оба мгновенно замерли.
– «Что это было?» – Она не произнесла вслух, просто по глазам понял. Хрен тут что-то скажешь, по моему телу пробежали такие мураши, что, казалось, лёгкая камуфляжная фуфайка с длинными рукавами поднялась на сантиметр.
Я потряс головой.
– Далеко… Не пойму.
Она сглотнула и наконец вымолвила:
– В той же стороне, между прочим.
– Ты про взгляд?
– Ага. Лёша, это что-то нечеловеческое…
– Не собака, это точно, – согласился я. – Помнишь про козу, которая закричала нечеловеческим голосом?
Очередной вой или вопль отчаяния раздался чуть ближе, и тут же к нему присоединился ещё один жуткий голос.
– Знаешь, подруга, визит за хабаром отменяется.
– Лёша… Ну, подожди же! – Она ещё героически пыталась настаивать на своём, но тут над городом пронеслось трио протяжных воплей, уже через пару секунд переросшее в квартет.
Нет, ребята, старший сержант Исаев – боец, и даже неплохой, но не охотник за нечистью! И я уж точно не мистик, в отличие от коренных таёжников. Их мистическое понимание среды постоянно подпитывает традиция, даже преемственность, у меня её нет и быть не может.
Это не леший, не снежный человек и не призрак. В этом страшном уличном вое не было эзотерического смысла, потому что нет потребности в таком воздействии на кого-либо, город и без того страшен! Что-то живое кричит…
«Ты в аварийной ситуации, Исаев, если что, соберись. Не дрейфь! Всё-таки здесь территория людей, а не духов».
В тайге? Там могу допустить. Но дикая природа с тобой и без всякой мистики справится, если захочет.
– Смотри! – прокричала Глебова, глядя в бинокль.
Я быстро вытащил свой. Возле бетонного универсама, прямо на проезжей части стоял человек. Полкилометра до него, может, чуть больше.
– Синяк, что ли, падла такая?
– Ты думаешь?
Чувак был в штанах, но с голым торсом. Вряд ли нормальный человек так вырядится, жара не повод расхристываться в городе, пусть и порушенном. Молча глядя на нас издалека, он решительно сжимал в руке какой-то предмет, даже через оптику я не смог разглядеть, что это было.
Он присел, поднял голову… И вдруг очень резво помчался в нашу сторону! Эй, что это ты надумал?
– Лё-оша-а…
– Вижу!
Молча летит!
Этот больше не орал, заорали его соратнички. Да ещё как! Впереди и по сторонам что-то затрещало, словно большой зверюга продирался через кусты.
– Лёша, надо уезжать!
Мне так хотелось напомнить ей о чрезвычайной ценности дармового аптечного фонда…
– Лезь в машину и закройся!
Тут из-за старинного дома, что находился от нас в полутора сотнях метров, выскочили сразу двое синяков и, не снижая скорости, тоже понеслись в атаку! Уж эти выли просто на загляденье!
– Стреляй же ты! – донеслось из салона.
Бенг! Плечо ощутимо дёрнулось и заныло от удара, гадство, не успел вложиться.
Мимо.
Бенг! Левый схватился за живот и, согнувшись, начал оседать на асфальт. Встаёт! Ну что за стрельба, боец? Бенг!
Оставшийся в одиночестве синяк прямо на бегу поднял правую руку, в воздухе что-то мелькнуло, и мимо меня, бешено вращаясь, пролетел короткой обрезок металлической трубы, с силой ударившийся в бордюр. Я ошалело проводил взглядом страшенный снаряд и ринулся в кабину – как хорошо, что не глушил!
– Назад смотри! – заорал я, включая передачу.
«Нива» белой молнией понеслась вперёд, я, вцепившись в баранку, то и дело объезжал на скорости опасный мусор, лежащий на плохом асфальте.
– Самый первый к нему подбежал, и ещё двое выскочили!
– Плевать, всем привет, гони гусей, синяк! – зло крикнул я. Весело не получилось, зубы чуть ли не стучали один о другой.
Мимо пролетали целые и разрушенные дома, заборы, деревья, опавшие рекламные щиты и ларьки с выбитыми стёклами. Как хорошо, что не нужно никуда сворачивать! Ну и разведка выходит. Я намеревался осмотреть всё спокойно, вдумчиво, найти выживших, пообщаться, собрать сведения… Ага, держи карман шире! Тут, дай бог, ноги унести!
Наконец мы смогли начать обмен мнениями.
– Знаешь, Екатерина, беру свои слова обратно, мне уже что-то не хочется делать кружок по городу…
– Захваченному синяками, – дополнила она. – Ты что-нибудь понял?
– Похоже, они умнеют, – вынужден был признать я.
– И успешно адаптируются. А это означает, что синяки способны выживать гораздо больший период времени, чем все предполагают.
– Согласен. Что позади?
– Ну, так быстро они бегать не могут.
– Пока…
– Алексей! Не нагнетай.
Очередная сотня метров ушла под колёса, и городская постройка закончилась полуразрушенным зданием, обдавшим машину густым трупным запахом. До сих пор его не было, это верный признак того, что службы – медики, МЧС и полиция – работали честно, до конца.
В небесах разлетались веером перистые облака.
Под ними на эшелоне опять шёл на север большой пассажирский джет. Это второй.
Впереди слева показалось зеленое трёхэтажное здание. Глебова подвинулась поближе и с тоской в голосе поведала: