Погружение
Шрифт:
– Жрите, сволочи хвостатые, жрите, не отвлекайтесь… Так! Надо быстрей сделать дело и смываться, хорошо бы до темноты и в другие места наведаться. Садимся, подруга. Отдышимся и минут через несколько поедем дальше, – сказал я, с удовлетворением вспоминая дело рук своих.
И опять не решить, кто тут прав, а кто нет.
Просто выживание, просто борьба за будущее.
Я попробовал пересесть на задние сиденья, рассчитывая работать из верхнего люка. Неудобно. Вперёд ещё ничего, а вот для стрельбы назад толком не пристроиться, пришлось мне опять вернуться на переднее пассажирское. Господи, ну почему я должен всем этим заниматься, а?
– Скажи, Катя, а ты фантастику читала?
Она удивлённо вскинула брови: нашёл, дескать, время для литопроса!
– Редко очень. Чаще любовные романы и детективы, а что?
– Да нет, спросил и спросил… Фантасты много чего написали про эту тему. – Я провел рукой от зеркала до зеркала.
– Есть ценное? – вроде бы просто спросила, но с язвой.
– Хороший вопрос. Если совсем честно, то такового очень мало. Всё больше воплощение мечтаний «от закомплексованности автора». Но толку от них по-всякому больше, чем от жёлтого соплежуйства в мягоньких обложечках.
– Ой-ой! А ты сам-то читал? Фантасты горазды придумывать миры, а вот человеческие взаимоотношения чаще всего описываются на уровне детского садика, особенно если дело идёт о магах или вампирах. Сказочки, и персонажи такие же. Даже не так. В настоящих сказках всегда есть мудрость, а в подобной фантастике её минимум, вот! Одни шаблоны. Знаешь, в Разбойном библиотека была жиденькая, на полках стояли книги советских фантастов – люди сдавали, новинок почти не было. Я их и перечитала. Так вот: в той фантастике все люди были хорошие, и лишь один-два – похуже, заблудшие, типа, реже совсем плохие. А в современной фантастике наоборот: все вокруг подлецы и негодяи, и только главный герой с подругой чуть-чуть получше, хотя тоже подлец… Разница только в знаке.
– В романчиках, конечно же, не так? – вспыхнул я.
– Именно что не так! В мелодрамах встречается весь спектр взаимоотношений! Между прочим, основанных на обычных житейских ситуациях, а не на покорении галактик или на войне с вашими дурацкими зомби. Там жизни больше, а значит, больше и правды.
Пыхти не пыхти, Исаев, а с ходу сказать нечего. Требуется диспут, ох, требуется! Я нервно поёжился, встряхнулся. После обеда стало холодать, чёрт, даже в полностью застёгнутой куртке прохладно.
– Всё понял, спорить будем в более подходящих условиях. – Я посмотрел на часы. – Нам пора, вечер и ночь обещают быть трудными.
Решив схитрить, чтобы не соваться на проспект Мира, под нос обедающим собачкам, мы сдали назад, на Ленина, и через сотню метров встали перед затором. Дальнейший путь был намертво перегорожен брошенной и битой автотехникой, тупичок. Конечно, можно было и потолкаться, но рисковать не хотелось: не дай бог остаться тут без машины! Поругавшись немного, вернулись обратно и гордо покатили по проспекту Мира, прямо мимо стаи, которая лишь подвинулась, не собираясь отвлекаться от законной добычи, что, наверное, было ошибкой – в другой раз и картечью пальнуть могут. Всё-таки человек, даже если он синяк, хозяин города. Собаки проиграют. Скоро им совсем нечего будет есть, и стаям придётся идти в лес А там у них не будет ни малейшего шанса против волков и медведей.
Улица широкая, едем по центру – мечта водилы!
Я попытался устроиться в кресле максимально удобно: хотелось молчать, вяло наблюдать и заново вспоминать всё, что произошло после старта из портового терминала.
– Это здесь! – медленно поворачивая направо, предупредила Глебова, и я выпрямился, высовывая голову в форточку.
В опустошённом вселенской катастрофой Красноярске милый уголок Центрального района выглядел настоящим раем, чистым и уютным. Небольшой отрезок пересекающей проспекты улицы Дзержинского оказался нормальным сквером, местечком, куда хорошо заглядывать в выходной день. Здесь всё сохранилось в былом виде, и даже слабый запах пожарищ, доносящийся с другой стороны Енисея, не смог разрушить уютный образ городского оазиса. Ёлки, да тут даже голуби остались! Не хватало только ленивого горожанина – непременной детали летней картины старого города.
Красотища! Памятник, высокие деревья, пяток припаркованных под ними легковушек, красивые скамеечки, вазоны с увядшими анютиными глазками, тишина и покой. По сторонам сквера в домах разместились модные магазины.
– Направо или налево? – нетерпеливо спросил я, глядя на проезды внутрь дворов.
Она ответила не сразу, молча показывая рукой вперёд и наискосок. У-уу… Ясно, аптека! Теперь она не отвяжется.
– Давай просто возьмём всё, что мне нужно, и прямо сейчас, – предупредила она опасно тихим голосом.
– Кать…
– Прекрати! Ты не дал мне это сделать в других аптеках. Их было шесть по пути!
– Екатерина, все были уже разграблены. И стояли они в самых неудобных местах, не спрятаться, пойми!
– Стоп! Не хочу ничего слушать. Именно эта в хорошем месте стоит, скажи?
Делать было нечего, я послушно кивнул.
– Тогда забираем, а потом уж идём по делу. В случае чего, если убежим, то не с пустыми руками!
Как ей объяснить?
– Ты уверена, что сможем убежать? Мы уже подняли такой шум, что только держись! И, как ты сказала, «в случае чего» нам будет гораздо легче удрать, имея побольше хорошего оружия. Кать, хочешь, на коленки встану? Просто поверь, так будет лучше! Ты что, думаешь, я полный долбень, чтобы не понимать нужность такого хабара? Обязательно заберём, да не с одной аптеки! Я тебя хоть в «Медтехнику» доставлю!
Она насупилась, размышляя, а потом сдалась, йес!
– Направо.
Прежде чем нырять во двор, я решил сходить к улице Ленина и посмотреть, что там. Времени это много не заняло, вернулся через пять минут.
– Оказывается, в этом же доме находится гостиница «Север».
– И что?
– Потом как-нибудь расскажу.
Двор сталинской застройки был совсем маленький, квадрат со стороной в сотню метров. Внутри оказался садик с детской площадкой, хозяйственные выходы магазинов, пристройка к гостинице, три сарая и подъезды. Машин мало: «Инфинити», белый «Прадо» и коричневый «Дастер».
– Подожди… Вроде бы этот подъезд. Точно, он! – Глебова плавно остановила «некстик» возле требуемой двери.
– Стоим, слушаем мир, – решил я.
– Тогда рацию включи, – напомнила девушка.
Как это местные коты голубей не пожрали? Гуляют себе спокойненько по садику, мохноногие, ищут корм… Вот это и можно назвать островком спокойствия. По опыту знаю – самое опасное место, такие излишне расслабляют.
– Как думаешь замок открывать? – спросила подруга.
– Открывать? Никак. Картечью сердечник вышибу. Большая часть звука останется в подъезде, а что прорвётся… Сейчас везде что-то рушится. У него дверь металлическая?