Похищена Братвой
Шрифт:
Ее слова задели меня так, как я не ожидал. Я пытался разобраться в своих чувствах к ней с тех пор, как начался весь этот беспорядок. Когда она впервые появилась в моей жизни, все было о мести, власти и контроле. Где-то по ходу дела что-то изменилось. Теперь, когда она стоит здесь передо мной, признаваясь, что не может выкинуть меня из своей головы, я понимаю, что она больше, чем просто пешка в моей игре. Она стала той, кто мне небезразличен, той, кого я не хочу терять.
— Я влюблена в тебя, Максим, — говорит она, и ее голос слегка дрожит. — Это пугает меня, потому что я никогда не думала,
Я делаю шаг вперед, сокращая расстояние между нами, мои руки нежно лежат на ее талии. Ее признание посылает волну тепла через меня, чувство, к которому я все еще пытаюсь привыкнуть. Прошло так много времени с тех пор, как я позволял себе чувствовать что-то настоящее, что-то, кроме ярости и мести. С ней все по-другому.
— Я понял это, когда убил Фернандо, — признаюсь я, понизив голос. — Последние четыре месяца я мог думать только о мести. Это поглощало меня. Каждый день я просыпался с одной лишь ненавистью в сердце. Я хотел уничтожить любого, кто встанет у меня на пути, любого, кто встанет между мной и отмщением за отца.
Я замолкаю, позволяя весомости моих слов дойти до её сознания. Она пристально смотрит на меня, не отрывая от меня глаз.
— Когда я наконец убил его, когда я прошел мимо тела Фернандо... — Я слегка покачал головой, горький смех сорвался с моих губ. — Это даже не имело значения. Я думал, что так и будет. Я думал, что его убийство принесет мне удовлетворение, которого я так долго добивался. Это было ничто. Это было похоже на... как будто идешь по куче пыли.
Рука Софии поднимается и нежно ложится мне на грудь, ее прикосновение приземляет меня так, как я и не думал, что это возможно.
— Единственное, о чем я думал в тот момент, — продолжаю я, и мой голос становится тише, — была ты. Мне было плевать на месть. Мне было плевать на годы ненависти, которые я нес в себе. Все, о чем я мог думать, это все ли с тобой в порядке. Было ли тебе больно, что с тобой сделали? Ненависть, которую я испытывал к миру... она просто исчезла. Ее заменило что-то другое. Беспокойство о тебе. Забота. Если это и есть любовь, то... да, я влюблен в тебя.
У нее перехватывает дыхание, и я вижу, как на глаза наворачиваются слезы. — Максим…, — шепчет она, и голос ее прерывается.
Я притягиваю ее ближе, обхватываю руками ее талию и крепко прижимаю к себе. Она кладет голову мне на грудь, и я чувствую, как ее дыхание поднимается и опускается, ровное и успокаивающее.
— Я никогда не думала, что найду это, — признается она, ее голос заглушается моей рубашкой. — Не в этом мире, не со всем, что произошло. С тобой... это кажется реальным. Это кажется правильным.
Я касаюсь губами ее лба, оставляя там нежный поцелуй. — Это реально, — бормочу я. — Я никуда не уйду, София.
Она слегка отстраняется, ее глаза ищут в моих глазах хоть какой-то намек на сомнение, но его нет. Я имею в виду каждое слово. Я никогда не думал, что буду заботиться о ком-то подобном. Не после всего, через что я прошел, после всей тьмы, которая поглотила мою жизнь. С Софией есть свет. Причина продолжать идти дальше насилия и кровопролития.
— Я защищу тебя, — обещаю я, мой голос тверд. —
Она мягко улыбается, тяжесть мира, кажется, спадает с ее плеч, когда она наклоняется ко мне. — Ты тоже мой, — шепчет она в ответ, ее рука лежит на моей щеке.
Я киваю, грудь сжимается от незнакомого, но желанного тепла. Я не привык так себя чувствовать, не привык впускать кого-то в себя, но с ней это кажется естественным. Правильным.
Молчание между нами затягивается, но теперь оно комфортное, больше не отягощенное тем, что мы не сказали. Мы перешли черту, признали то, к чему никто из нас не был готов, но теперь, когда это открыто, я не могу представить себе возврата. Я не хочу.
— Я хочу, чтобы ты пообещал мне кое-что, — тихо говорит она, голос ее ровный, но хрупкий. — Пообещай мне, что мы не потеряем себя в этом мире. Во тьме.
Я киваю, прижимаясь своим лбом к ее лбу. — Я обещаю.
Мы стоим там, обнявшись, и впервые за долгое время я чувствую, что могу дышать. Больше не нужно притворяться, больше не нужно прятаться. Только мы двое, вместе сталкиваемся со всем, что будет дальше.
Глава 26 - София
Слова Максима эхом отдаются в моем сознании, наполняя меня вихрем эмоций. Его признание казалось настоящим, даже грубым. Я видела искренность в его глазах, чувствовала это в том, как смягчался его голос, когда он говорил со мной. Это подавляет, как поток чувств, которые я не позволяла себе обработать до сих пор. Ярость, ненависть, которые я когда-то испытывала к нему, все еще там, но они переплетены с чем-то другим. С чем-то более глубоким.
Я смотрю на него, стоящего так близко, его глаза темные от желания, но за этим скрывается что-то более мягкое, более уязвимое. Его рука тянется к моему лицу, его пальцы нежно скользят по линии моего подбородка, притягивая меня ближе. Я не отстраняюсь. Я не могу. Пространство между нами растворяется, и прежде чем я это осознаю, наши губы сталкиваются, поцелуй наполнен всеми сдерживаемыми эмоциями, которые мы оба подавляли.
Его поцелуй грубый, голодный, но я чувствую в нем и нежность, то, как его руки собственнически сжимают мою талию, словно он боится, что я ускользну. Я таю в нем, мое тело прижимается к его, когда жар между нами нарастает. Его руки скользят под мой халат, сбрасывая его с моих плеч, пока он не падает на пол мягкой кучей. Я вздрагиваю, когда прохладный воздух касается моей кожи, теперь открытой, но прикосновение Максима зажигает внутри меня огонь, который быстро стирает любые следы холода.
Он не тратит время, его руки исследуют каждый дюйм моего тела со смесью грубости и заботы. Мое дыхание сбивается, когда его губы скользят по моей шее, оставляя за собой обжигающий след. Я чувствую его желание, его потребность во мне, и понимаю, что хочу его так же сильно. Я никогда не чувствовала ничего подобного раньше, эту грубую, сильную потребность, которая заставляет меня забыть обо всем остальном.
— Максим…, — шепчу я, едва в силах выговорить хоть слово, когда он поднимает меня на руки и несет к кровати.