Похищение феи. Ночной и недоброй!

Риш Мартиша

– Присаживайтесь за стол, Надежда, - кивнул мне Эмиль, - Людовик, боюсь, другой посуды мы сейчас не найдем. Ты можешь пить из вазы, если захочешь. Я, знаешь, неприхотлив и довольно долго могу обходиться вообще без воды. Итак, вы служили стюардессой? – взглянул он на мою форменную блузу.

– Угу.

– И детей любите?

– Очень!
– кивнула я и покосилась на чайник. Тот напиток, который вытекал из носика, на чай походил мало. Розовая вода, с проплывающими в ней цветками. Сейчас напоят какой-нибудь дрянью и, поминай как звали. Тем более,

что кружка на столе, да и в доме только одна. Здесь вообще все больше напоминает декорации к фильму, чем обжитой дом.

– Мой друг долго служил в Африке. В Конго. Знаете, поразительная страна. Потрясающая.

– Я видела ее. Удивительное место.

– Джошуа родился и вырос там.

– Джошуа?

– Юный барон, мой сын, - тепло улыбнулся Людовик. Ребенка он, и вправду, любит.

– Позволь мне продолжить. Итак, мальчик хорошо образован, насколько это вообще возможно было сделать в тех условиях. Но ему предстоит поступление в школу. В гимназию. Вам надлежит обучить юного барона правилам жизни здесь, на Земле. Привить культуру этого общества, - холодно улыбнулся мужчина.

– А его мать, она здесь, в доме?

– Она умерла, - отвёл глаза в сторону Эмиль.

– Если бы, - еле слышно фыркнул Людовик и выглянул в окно, - Какое оживлённое движение здесь! Я потрясен.

– Нам нужно получить от вас клятву о неразглашении тайны. Людовик ведёт насыщенную общественную жизнь. Сплетни никому не нужны. Вы меня понимаете?

– Примерно. И договор о работе. Ещё мне нужна расписка или доверенность на ребенка. Это как-то так оформляется у нотариуса.

– Безусловно. Я сам лично этим займусь. Марцелла не откажется помочь ребенку.

– Ты планируешь обратиться к черной ведьме, Эмиль? Может быть, наймем стряпчего?

– К-хм. Не думаю, что это хорошая идея. Пробуйте чай.

– Его делали горные норты. Удивительный народец, я потом вам как-нибудь о них расскажу, - за окном резко посигналила машина. Людовик дернулся и опрокинул злосчастную чашку, даже не пришлось выкручиваться самой. Фарфор разлетелся вдребезги, весь напиток оказался на полу. Цветы будто только этого и ждали, они распустились, как только коснулись пола. Надо же! Я видела только шарики китайского чая, которые распускались, наоборот, в кипятке.

– Клаус будет очень расстроен.

– Скажешь, что кружка потерялась при переезде. Надежда, вы, должно быть, хотите взглянуть на ребенка?

– Клаус вез эту кружку в своем саквояже. В память о родном доме. Эмиль, ты не знаешь, здесь продают такие же точно?

– Боюсь, что нет.

– Я соберу осколки и поднимусь за вами следом. Может быть, кружку удастся починить? Тут есть достойные мастеровые? Хоть кто-то?
– Людовик рухнул посреди комнаты на колени и принялся выбирать утонченными пальцами осколки из лужи под откровенно недоумевающим взглядом Эмиля. Впервые вижу, чтоб кто-то так огорчался из-за посуды. Ну кроме, разве что, моей бабушки.

Брюнет кивком пригласил меня за собой в недра этого странного дома. Из двери

в углу коридора вышел нам навстречу мужчина, тепло улыбнулся мне, поздоровался будто со старинной знакомой и прижал палец к губам, как только я собралась ответить ему на приветствие. Странно. Может, в этом доме не принято здороваться со слугами? Но и на слугу этот старик совсем не похож. Подкрученные усы, рубашка навыпуск, широкие штаны, весь он как будто сошел со старой гравюры. Мастеровой или плотник, таких рисовали на заднем плане видов строящегося Петербурга. Ой! у него же на ногах были сапоги до колена! как я сразу не заметила этого? Странно. Откуда он здесь такой взялся? И кого мне напомнил?

– По этой лестнице можно подняться на второй этаж дома. Есть ещё центральная, но она находится несколько дальше, - из-за двери, мимо которой мы как раз проходили, донеслись робкие всхлипы. Я напряглась. Эмиль повысил голос, - Барон не изволит сердиться. Я лично отвезу вас обратно в ваш ми... Кхм. В старое поместье.

– Точно не сердится?
– показалась в дверях бледная до зеленоватого цвета, заплаканная женщина в чепце.

– Думаю, да. Мне, по крайней мере, он ничего не сказал.

Каменная лестница стыдливо прикрыла выщерблины на белом мраморе темным ковром. На каждой ступеньке его покрепче прижимает к ступеням латунный стержень, будто дамская шпилька. Спина мужчины впереди меня потрясает идеальной осанкой. Видно, что он привык командовать и не просто людьми, а, пожалуй, настоящим парадом. Военная выправка – вот как это называется. Ее не скрыть ни под рубашкой навыпуск, не испортить длинными волосами, собранными под резинку. Ой! Из-под прически показался кончик острого уха. Неужели он делал пластику? Впервые такое вижу вживую. Забавно. Может, я погорячилась с осанкой? Окажется, что это фотомодель или известный актер, будет забавно.

– На этом этаже расположен кабинет хозяина дома, его спальня, детская и комната гувернантки, - обвел рукой Эмиль дворцовые двери небывало просторного коридора. При желании тут можно запросто прокатиться на велосипеде, - На ночь вам оставаться в доме не стоит, но днём будет время на отдых, да и мало ли вы захотите оставить какие-то вещи. Гостевые комнаты расположены на третьем этаже дома, у вас ещё будет время осмотреться. Полагаю, барон лично проведет для вас небольшую экскурсию по своим новым владениям. Он немного странный, но, думаю, вы привыкнете. Со временем.

– Да, конечно.

– Комната Джошуа, - постучал Эмиль костяшками пальцев по золочёной резьбе ближайшей к нам двери, - Юный барон, ваш отец выбрал для вас гувернантку, надеюсь, вы одобрите его выбор, - ой. Мне что, придется выкать ребенку?
– позвольте нам войти.

– Прошу, - из комнаты донёсся неясный шум. Уже интересно. Похоже, малыш от нас что-то прячет. Эмиль поспешил раскрыть дверь. Под ноги мне скользнуло что-то пушистое.

– Ой!
– вздрогнул мальчишка, что стоял у дверей. Большеглазый, испуганный, напряжённый, он весь вытянулся в струну.