Похищение мечты
Шрифт:
Роберт Дайлинг занимал срединную позицию: "Я лично знаком с этим писателем. Последний раз мы встречались в Гонолулу в октябре прошлого года. Всего каких-то три-четыре месяца назад. Он вовсе не производил впечатление человека, отмеченного печатью распада личности. Пил? Да. Но, пожалуй, вряд ли больше, чем люди его круга и возраста. И любовница с ним была.
Однако позволительно задать вопрос: "А кто отдыхает на Гавайях без любовниц?" Он посмотрел на девушку и продолжал: "Беатриса понимает, что имеются в виду одинокие мужчины. А он холостяк. Что же до его романа, то, на мой взгляд, он отличается не
– Извините, сэр. Пресса, - обратился он к Джерри Парселу. И затем, повернувшись ко второму американцу: - Хэлло, мистер Дайлинг.
Парсел недоуменно наморщил лоб. Дайлинг улыбнулся, обменялся с молодым человеком рукопожатием: - Господин Раджан, помощник редактора влиятельной ежедневной газеты "Индепендент Геральд". Единственный сын владельца банков, судоверфей, металлургических и прочих заводов, фирм, синдикатов и компаний, носящих имя "Раджан и сын". Мисс Беатриса Парсел. Мистер Джерри Парсел.
Здороваясь, девушка энергично тряхнула руку Раджана.
Мужчина же едва прикоснулся к его пальцам. При этом пристальный взгляд его сине-серых глаз оценивал, ощупывал, взвешивал: "Что ты за человек? И стоит ли на тебя тратить хоть минуту времени?" Глаза девушки были удивительно похожи на глаза отца. Такие же сине-серые. Может быть, несколько больше. И, вместе с тем, совершенно другие. В них не было ни физически ощутимой тяжести, ни мгновенно вспыхивавшей и тотчас гаснувшей цепкой настороженности, ни мудрого скепсиса. И, тем не менее, они поразили Раджана: ему показалось, что в глазах Беатрисы столько жизни и света, что он невольно опустил свои глаза.
В общем-то, перед ним стояла девушка как девушка - чуть выше ростом, чем ее невысокий отец, чуть ниже, чем высокий Дайлинг. девушка как девушка, со вздернутым носом, с копной соломенных волос, длинноногая. Раджан ничего этого не заметил. Он видел лишь ее глаза, и ощутил какое-то смутное беспокойство, тревогу. Повернувшись к Джерри Парселу, он спросил: - Не могли бы вы, сэр, поделиться с читателями нашей газеты впечатлениями о вашей поездке в Индию?
– Я здесь нахожусь как частное лицо, и мои впечатления вряд ли представят какой-либо общественный интерес, - Парсел достал из кармана сигару, закурил.
– Читатели его газеты очень любят, когда свои точки зрения высказывают как раз частные лица, - усмехнувшись, сказал Дайлинг.
– Ну, например, весьма уместной была бы статья "Долларовые вложения в экономику Индии". Или, скажем, такая: "Завод в Бхилаи - дракон или мессия?" - На двадцатой полосе у нас регулярно идет колонка "Говорят иностранные туристы", - невозмутимо продолжал Раджан. Можно поместить ваши мысли и наблюдения, касающиеся скальных храмов эпохи средневековья и раннего Ренессанса. Сорок строк плюс портрет.
– Весь Дели знает, Джерри, что ты здесь был. Что ты проехался по стране. И на сколько и в каких именно пунктах задержался. И с кем встречался, - сухо проговорил Дайлинг. Великолепное поле для всякого рода спекуляций, догадок, сплетен...
– Разумеется, другой пищи нет!
– ухмыльнулся Парсел. Роберт, дружище, ты же знаешь. что я упрямый малый, - сказал он, положив руку на плечо
– Клянусь святым Петром, никаких интервью я давать не буду. И статьи писать не собираюсь. Впрочем, если вас, господин... э...
– Раджан, - подсказал Дайлинг.
– Господин Раджан, интересуют мои впечатления, не для печати, естественно, а в порядке, так сказать, культурного обмена, я с удовольствием встретился бы с вами...
– Ну, предположим, завтра, за ленчем, в моей резиденции, - вмешался Дайлинг.
– О'кей, - Парсел кивнул головой.
– Завтра в половине второго.
– Благодарю. непременно буду, - проговорил Раджан.
Во время разговора мужчин Беатриса исподволь разглядывала Раджана. лицо тонкое. Кожа смуглая, матовая. И черные волосы. Черные брови, ресницы. Черные усы. Черные глаза. Выпуклый лоб. Ну и что? Нет, Раджан не произвел на Беатрису Парсел впечатления. Вот только, когда он сказал о колонке "Говорят туристы", ей почудились в его голосе смешливые нотки, даже саркастические. А человека с чувством юмора не так уж часто встретишь и такие встречи всегда интересны...
Меж тем издалека нахлынул гул восторженных голосов. Появились мотоциклисты в голубых парадных мундирах и в центре большого овала, образованного их нарядными белыми машинами, черный лимузин премьер-министра Индии Джавахарлала Неру, надменный, неповоротливый "роллс-ройс". Кортеж подъехал к центру площади. Выйдя из машины, Неру поднял руки вверх. и, медленно поворачиваясь на север, на запад, на юг, на восток, приветствовал толпу. И над площадью, затопленной солнцем, зеленью, толпами людей, взвились в небо сотни голубей, затрепетали ленты, косынки, полотнища, флаги. Несколько сотен тысяч глоток в едином порыве взорвали площадь ликующим древнеиндийским кличем борьбы и победы.
Празднество открывалось церемониальным шествием слонов.
В роскошной золотой сбруе, с розовыми, белыми, синими полосами на голове и вдоль боков, они величественно шли по четыре в ряд, бережно неся пышно разодетых погонщиков, помахивая в такт шагам ярко раскрашенными хоботами. не успели исчезнуть из поля зрения последние их ряды, а на площадь уже въезжали, оглушительно ревя моторами и свирепо лязгая гусеницами, тяжелые танки. Как и слоны, они замедляли темп движения, поравнявшись с трибуной премьера. Как и слоны, они поворачивали к трибуне свои головы- башни, кланялись. опуская хоботы-пушки.
Мимо трибун проезжала и проходила моторизованная пехота - на верблюдах и в бронетранспортерах. Ветром пронеслись кавалерийские эскадроны. Четко печатая шаг, просалютовали офицерские батальоны академии генерального штаба. Прошел сводный военно-морской полк. Катились новехонькие, без единой царапины, танкетки и самоходные орудия, минометы и зенитные пушки.
Небо пронзали смертоносные сигары из металла и пластмассы.
Раджан стал было пробираться к трибуне прессы, как вдруг услышал, что его окликнул звонкий мужской голос. Он обернулся и увидел невдалеке Виктора Картенева. Пресс-атташе советского посольства весело крикнул ему что-то, но его слова потерялись в гуле танков и рокоте реактивных истребителей, пронесшихся над Радж Марчем. Раджан вплотную приблизился к русскому, застенчиво улыбнулся, показал на уши руками: - Привет! Извини, Виктор, не расслышал ни одного твоего слова.