Похищенная невеста

Роско Пиппа

«Музыкальное образование, Марит? Действительно? Не будь такой наивной».

Чего ее родители – и даже ее брат и сестра – не понимали, так это того, что музыка не просто часть ее бунта. Музыка – ее спасение. Для нее это был способ выразить эмоции и чувства, которые она не могла выразить словами.

Марит нахмурилась, когда почувствовала чье-то присутствие в проходе по другую сторону сиденья, где стояла ее сумка. Недовольная тем, что попутчик не смог выбрать себе другое место, она отвернулась и стала глядеть в окно, не обращая внимания на то, как

мужчина расположился на сиденье. Невероятно длинные ноги, прижатые к спинке переднего сиденья, выглядели почти комично.

Внезапно все тело Марит наполнилось напряжением, когда она медленно повернулась и увидела, что на нее, подняв бровь, смотрит Ли-кос.

Она вытащила наушник из уха, и он на мгновение отвлекся на румянец гнева, появившийся на ее щеках.

– Здравствуй, принцесса, – сказал Ликос, откидываясь на спинку сиденья и делая вид, что усаживается поудобнее, несмотря на то что едва дышал после стремительного бега по перрону. Если бы краем глаза не заметил светлые волосы Марит, когда ехал на эскалаторе в неправильном направлении, он бы совсем ее не заметил.

Судя по хмурому взгляду принцессы, она была ему явно не рада. Он повел плечами: ему не нравилось, как рубашка прилипла к его спине из-за пота. Хотя в душе он ликовал, что поймал принцессу.

– Как ты меня нашел? – спросила она.

– Я просто умею разыскивать пропавших принцесс.

Марит сузила глаза:

– Тебе повезло.

Это было обвинение, которое снова и снова выдвигалось против него на протяжении многих лет. Часто оно произносилось с русским акцентом. Но каждое такое обвинение заставляло его двигаться дальше, чтобы оставить позади себя грязь афинских улиц.

– Удача – это то, как ты справляешься с обстоятельствами.

Слова отца сорвались с его губ. Пот на его коже стал холодным, и ему захотелось принять душ, чтобы смыть воспоминания. Вместо этого он оставил свою парижскую квартиру ради поисков взбалмошной принцессы.

– Почему ты убежала? Мы вроде не ссорились, – упрекнул Ликос, его голос дрожал от отвращения к нарушенному соглашению.

– У меня есть немного свободного времени… до того, как я понадоблюсь в Свардии. Я решила попутешествовать.

Значит, она подслушала его разговор с Александром. И должно быть, слышала, что он сказал после.

«Я не хочу, чтобы она была здесь».

Возможно, в тот момент это была абсолютная правда, хотя реальность всегда сложнее. Он понимал, что ни одна женщина, никто никогда не хотел бы слышать эти слова.

Но Ликос видел, что вместо того чтобы расплакаться или отступить, эта девушка забрала его одежду, украла бумажник, испортила ключи от машины и села на поезд до Милана. Он был впечатлен.

Он взглянул на нее краем глаза. Марит заправила волосы за ухо, обнажив наушник, из которого доносился слабый звук музыки. Изгиб ее щеки был более пухлым, чем высокие скулы брюнеток, с которыми он обычно знакомился. Это говорило о мягкости, противоречащей огню внутри ее.

Ликос почувствовал, что она дрожит. Он нахмурился,

осознав, что расстояние между ними минимальное.

– Почему ты не купила билет первого класса?

– Я хотела сэкономить, – сказала Марит, пожав плечами.

– Что принцесса может знать об экономии денег? – Ликос усмехнулся, вспоминая, как он рыскал по улицам в поисках подработки или в отчаянии использовал «навыки», которым научил его отец почти сразу после того, как он начал ходить.

– Довольно много, если у нее никогда не было к ним свободного доступа.

Она повернулась, чтобы посмотреть на него, и ее глаза вспыхнули, когда она осознала, насколько они близко сидят друг к другу.

– Что? – спросила Марит, не дождавшись от Ликос реакции на свои слова. – Думаешь, принцессе легко пойти и устроиться на работу на каникулах? – спросила она, явно – и, к счастью, – не понимая причину его молчания. – Ты когда-нибудь задумывался, почему у королевских особ нет сумок? Потому что их кошельки и ключи хранятся у сотрудников службы безопасности. Почему я не еду первым классом? Потому что единственные деньги, которые у меня есть, – это деньги, которые я взяла из твоего кошелька. Остальное я берегла на…

– На что, принцесса?

– Меня зовут, – прорычала она, – Марит. – На покупку одежды, конечно. На что еще я могла бы потратить твои деньги?

Он уставился на нее, пытаясь расслышать ложь в ее словах, но он увидел лишь ее упрямый взгляд и не сразу понял, что она напоминает ему самого себя. Так же как и он, она защищала себя. И это Ликос и уважал, и понимал.

Он отвернулся от ее пристального взгляда как раз в тот момент, когда услышал урчание ее живота, и позволил ухмылке тронуть свои губы.

– Видишь ли, – протянул он, – если бы мы были в первом классе, нам бы подали обед…

Она похлопала его по руке.

– Это нападение, – насмешливо предупредил он, слегка наклонив голову, и тут же почувствовал исходящий от нее сладкий аромат.

– Это самооборона. Меня похищают, – ответила Марит, и то, как слова сорвались с ее губ, заставило его пульс участиться.

– Вообще-то ты убежала, так что, наверное, это больше похоже на розыск пропавшей, – не мог не ответить он.

– Розыск?

– Да. Кроме того, ты украла мой бумажник, мою одежду, и я еще даже не начал заниматься машиной.

– Ты нашел ключи? – внезапно спросила Марит.

Его удивило беспокойство на ее лице. Он так и хотел спросить, почему ей не все равно.

– Да, все в порядке, – ответил он, очарованный ее неравнодушием. – Я собираюсь поискать нам завтрак, принцесса…

– Марит.

– Марит. Никуда не уходи!

Марит оставалась неподвижной еще долгое время после того, как он вышел из вагона. Она до сих пор чувствовала мурашки на коже от того, как близко он сидел рядом с ней. Она вспоминала насыщенный, пряный аромат его лосьона после бритья, и как она… как ей пришлось сжать руки в кулаки, чтобы не потянуться к нему.