Похищенная Зауром
Шрифт:
Поднявшись с ней в детскую, уложил малышку в кровать. Пока качал ее, увидел в панорамном окне, как Тагир идет вдоль нашего забора. В его руке была удочка, одна из тех, что мы собрали вчера. Настроение тут же упало. Я сделал знак Сами вести себя тихо. Малышка, сонно потерла кулачками глаза, что –то бурча на своем. Я вышел на балкон и крикнул другу. Похоже, рыбалку придется перенести на завтра. Как бы ни хотел оторваться с другом, но мать бросить без помощи не могу.
***
Не заметил, как уснул вместе с Самирой. Разбудил только звук работающего двигателя. Отец приехал. От этой мысли подскочил
Сколько же мы проспали? Посмотрел на Сами. Сестренка спала сладким сном. Бессонная ночь вымотала ее. Стоило подумать об этом, в дверь кто-то постучал. Мама заглянула в комнату.
– Спите? – улыбнулась Элина. Я кивнул.
Она уже накрасилась и красиво оделась.
– Ну и здорово! Значит на празднике не будет капризов, - притянув к себе, мама поцеловала меня.
– Беги, сынок, переодевайся. Я приготовила тебе костюм, он в твоей гардеробной. Гости уже собираются, через полчаса начнем праздник.
Я кивнул. Закрыв за собой дверь в комнату Сами, спустился по ступенькам вниз. Но до спальни так и не дошел. Заметил отца, стоящего в гостиной у камина. Замер на секунду. Папа в моих глазах – самая высокая и нерушимая скала. Рядом с ним моя мама, словно бабочка на крыльях порхает. Такой красавицей улыбчивой становится. А когда папы нет, она грустит. Я не знаю, у всех ли так в семьях, но за это время понял одно. Я хочу быть таким же, как он. Чтобы меня все боялись, чтобы дом мой был неприкосновенным. Чтобы жена красавица и куча детей. Странное желание для десятилетнего мальчишки. Я знаю. Но далеко не у каждого мальчишки перед глазами такой пример.
– Сын, подойди, сядь рядом, - раздался папин сердитый голос.
Я вздрогнул, но ослушаться не смел. Лихорадочно стал соображать, чем же мог заслужить взбучку? Отец со мной не бывает мягким. С Сами и мамой – да, но я вечно получаю нагоняй. Вот и сейчас, пытался вспомнить, что мог напортачить.
Нетвердой походной подошел к отцу и сел рядом на стул. Мы молчали. Я чувствовал, что папа хочет сказать мне что–то.
– Ты уже взрослый, Заур, пора уже завязывать со всей этой тратой времени, - я покраснел от его слов. Наверняка, он увидел мою удочку в гараже, а мама рассказала о несостоявшемся походе на озеро.
– Тебе нужно больше тренироваться. Ты мой наследник и должен вести себя соответствующе. Ничего просто так тебе не достанется, за все придется грызть зубами, даже за семейный бизнес. Сами скоро тоже подрастет и эта девочка даст фору всем нам. Сегодня отметим день Рождения, а с завтрашнего дня ты будешь вникать во все семейные дела. Пришло время.
– Да, папа, – ответил и сделал глубокий вдох. Я знал, что этот день настанет, но не думал, что так скоро. Иногда я просто не мог понять, зачем все это? Все эти разговоры и подготовки. К чему? У нас куча бабок, нам можно вообще не париться ни о чем. Живи в свое удовольствие. Но, конечно же это не для Алдана.
– Придет время и ты поймешь, что я был прав. За спокойствие надо платить, Заур, и чаще всего кровью. Твоей, твоих близких или врагов – решать тебе.
Я вообще не понял к чему он это. Но кивнул, для галочки.
***
Вечер проходил
Не было в гостях только одного. Папиного бизнес партнера, с которым с недавних пор у отца разлад. Однажды я подслушал родительский разговор. Папа поймал его на воровстве, и прогнал взашей. Мустафа сильно зол на отца, но пойти против не может. Папу все боятся, и даже он.
Все внимание было сосредоточено на Сами. Родители рассказывали забавные случаи из жизни сестры, а она звонко смеялась и болтала на своем языке. Кроме «мама», «папа» и «Зу», она пока еще ничего не говорит.
Всем было весело сегодня. Мы были счастливы.
Если бы в тот вечер кто–то из нас догадывался, как все вскоре изменится…
Официанты принесли огромный торт с фигурками фламинго и начали катить к нам, напевая при этом поздравительную песню. Мама снимала все на телефон. Отец поцеловал Сами в лоб и улыбнулся ей. И тут мы услышали выстрел и как бьется стекло. Никто не успел ничего понять. Последовал второй выстрел. Я действовал на автомате. Увидел, как падает сестра с рук отца, видел, как все гости разбегаются в разные стороны. Я рванул к ней. Схвати Сами и залез вместе с ней под стол. В этот момент я думал только о том, что должен спасти сестру. Об остальном позаботиться отец.
Сами кричала, вокруг все кричали. Я слышал топот ног, все разбегались из гостиной. Послышался еще один выстрел и все стихло. Сердце стучало так громко, его шум отдавался в ушах. Я посмотрел на Самиру. Мне надо было убедиться, что с сестренкой все в порядке. На ее лице была кровь. Я едва с ума не сошел за эти секунды.
Выскочил из-под стола, надеясь найти помощи о родителей. А потом замер, с ужасом уставившись на высокого мужчину в черном, дуло пистолета которого сейчас было направлено на нас с сестрой.
– Ну что, Алдан, наказал ты меня? – губы мужчины скривил оскал. Сбоку от меня послышался чей-то вой. Такой жалобный, пронзительный вой. Я еще не обернулся, но сердце застыло в ужасе.
Мама. Она лежала на полу, в ее боку была рана. Но самое ужасное не это. Отец. Он лежал рядом с ней. Его глаза были открыты, а на виске зияла дыра от пули. А мамины руки, испачканные кровью. Практически обессиленные руки гладили его по голове.
– А теперь смотри, ублюдок, - обратился он к моему убитому отцу. – Смотри, как я положу твоих детей и заберу все, что у тебя есть. Все деньги и недвижимость. Все заберу, оставив тебя ни с чем.
Он поднял руку, взвел курок. А в следующий момент мои уши разразил дикий крик. Крик моей матери, истошный крик испуганной женщины, детей которых вот-вот убьют.
Выстрел. А потом снова и снова. Я отворачиваюсь от него, пытаясь закрыть сестру, но дикая боль пронзает мои ноги. Я падаю на пол, сестра вместе со мной. Я чувствую, как ее хрупкое тельце обмякает в моих руках. Мне страшно. Я хочу закрыть ее собой, потому что слышу, как Мустафа приближается к нам. Но я не могу. В глазах темнеет, а внутри все трясет. Я не вижу еще, до конца не понимаю то, что случилось, но я чувствую, произошло непоправимое. Произошло нечто страшное, что изменило нас навсегда.