Похищенные

irkina

Адриан молча прислонился к холодной стене, пытаясь унять дрожь. Его в буквальном смысле трясло от осознания того, что здесь только что чуть не произошло. И от того, что он никак не мог это предотвратить. Если бы Молчун не появился, то… Даже страшно было думать о том, что этот извращенец мог сделать.

Маринетт чуть дернулась и тихо застонала, перевернувшись на бок. Одеяло немного сползло, открывая бледное плечо с парой синяков. На шее темнел засос.

Адриан отвернулся, проклиная фонарь, свет которого позволял отчетливо разглядеть все следы недавней трагедии. Да, все закончилось до того, как случилось самое страшное. Но разве от этого легче? Наверное, будет здорово,

если Маринетт все забудет и не сможет вспомнить, что с ней делал этот чертов маньяк. А как быть ему? Как он вообще сможет смотреть ей в глаза, зная, что ничем не смог ей помочь? Да после такого она должна его ненавидеть! Какой он теперь герой и защитник? Тряпка! Жалкая беспомощная тряпка! Он не достоин больше быть владельцем Камня Чудес. Нет, он обязательно его вернет. Это даже не обсуждается. Но больше он не сможет быть Котом Нуаром. Нужно найти другого хозяина для Плагга.

Маринетт вновь застонала и инстинктивно сжалась в комочек, словно пытаясь спрятаться от опасности. Волосы упали на лицо, скрывая ее сжатые губы и бледные в свете фонаря щеки.

Точно, Маринетт! Он подарит кольцо Маринетт! И тогда она точно никогда больше не окажется в такой ситуации. Сила Кота Нуара поможет ей. Точнее, наверное, Кошки Нуар. И ЛедиБаг, скорее всего, будет комфортнее работать в компании девушки-напарницы.

Ле-ди-Баг.

Что она скажет, если узнает о том, что сегодня произошло? Как вообще…

От дальнейшего процесса самобичевания отвлекло возвращение Молчуна. Тот притащил с собой два каких-то пакета, в одном из которых обнаружилось новое теплое одеяло, а в другом одежда. Их с Маринетт одежда!

— Держи, — мужчина бросил ему очередную бутылку с водой, которую парень еле сумел поймать. Возможность двигаться постепенно возвращалась.

Пока Адриан жадно глотал воду, Молчун еще раз осмотрел Маринетт и со спокойствием профессионального медика начал… одевать ее. Движения были уверенные и не заходили за рамки дозволенного. Казалось, что ему абсолютно все равно, что перед ним лежит почти обнаженная молодая девушка.

— Надеюсь, тебя одевать не придется? — хмыкнул мужчина. — На вид ты не такой уж задохлик, должен уже немного оклематься. И не надо испепелять меня взглядом, я всего лишь хочу сделать так, чтобы ничего не напоминало ей завтра о случившемся. Скажешь, что это ты ее переодел, когда у нее поднялась температура. Завтра она будет чувствовать себя так, словно провалялась в горячке пару дней. Твоей задачей будет убедить ее в том, что ей все приснилось. Понял меня? Утешай ее, убеждай, придумывай любые отговорки, да хоть в любви признавайся! Но сделай, чтобы она тебе поверила, ясно?

Адриан удивленно распахнул глаза. Как-то слишком уж сильно Молчун переживал за реакцию Маринетт. Наверное, его идея была правильной, так его подруге будет проще пережить и забыть случившееся. Но почему в его взгляде такое отчаяние и решимость? Когда он так привязался к своим пленникам? Если все так, то почему он сейчас просто не выведет их и не поможет сбежать?

— Хватит заниматься самоедством! — Молчун несильно тряхнул его и кинул на колени одежду. — Ты ничего не мог сделать, так что не вини себя. В конце концов, ты мужчина! Как бы хреново тебе не было, завтра ты должен выглядеть уверенным и спокойным, понял? Она должна видеть в тебе защитника, а не трясущуюся мямлю! Вам нужно продержаться еще сутки, затем все закончится. Больше пока ничего сказать не могу. Просто постарайся за это время сделать все, чтобы она не сорвалась. Я уверен, она девочка сильная, выдержит, но и тебе раскисать не стоит. Все ясно? Я не слышу!

— Д-да, я… понял, —

отмер Адриан, и попытался вставить ногу в штанину. На данный момент это оказалось непосильной задачей, так как нужное отверстие то и дело ускользало куда-то в сторону, а нога волшебным образом становилась то слишком длинной, то отказывалась сгибаться в нужном направлении. Кажется, действие наркотика продолжалось.

— Короче, ваша задача продержаться здесь еще сутки и не наделать глупостей. Дальше придется справляться самим, так как нельзя, чтобы меня здесь засекли. Одевайся и ложись спать, к утру должно стать легче. Воду я вам спрячу вон в том углу, чтобы не привлекало внимание. Не ешьте и не пейте больше ничего, что вам будут приносить, понял?

— Да. А почему вы…

— Умолкни, — приказал Молчун и вышел за дверь, чтобы через мгновение вернуться с неприметной серой сумкой, которую спрятал в нише. — Я и так рассказал слишком много. Спи.

Адриан еще какое-то время просидел в темноте, тупо пялясь в то место, где была дверь. Одна нога так и застряла в штанине, а другую он успел отсидеть до потери чувствительности. Но сейчас все это казалось не важным. Странная речь Молчуна смогла вырвать его из пропасти самобичевания, в которую он сам себя загнал. Бандит прав, ему нельзя отчаиваться. Он должен поддерживать Маринетт! Хотя бы сейчас помочь всем, чем сможет. Пусть он и решил, что больше не будет Нуаром, но это не значит, что Адриан Агрест готов полностью сдаться. Он обязательно защитит Маринетт и поможет ей попасть домой. Молчун сказал, что нужно подождать еще день. Интересно, что он имел в виду? К тому моменту перечислят все деньги? Или он сумел как-то передать весточку в полицию? И почему его лицо кажется таким знакомым? Стоп! Лицо!

Только сейчас Адриан вспомнил, что все это время мужчина был без маски. Вот только в свете фонарика разглядеть его лицо внимательно не получилось. Кого же он напомнил ему?

Усталость и нервное напряжение все же пересилили, и Адриан заполз под теплое одеяло, еле сумев натянуть на себя одежду. Завтра. Об остальном он подумает завтра.

Маринетт проснулась от того, что ей было жарко. Причем как-то уютно жарко. Впервые за несколько дней сырость подвала не проникала под одеяло, заставляя морщиться и искать более удобную позу.

Она попыталась перевернуться, но голова на такое простое действие отозвалась болью. Все тело ломило, словно она пару дней без снятия трансформации за очередной акумой гонялась.

Глаза получилось открыть примерно с третьей попытки, и Маринетт невольно вспомнила тот день, когда попала в этот надоевший до чертиков подвал. Тогда у нее было похожее состояние. Перед носом неожиданно оказался край чего-то зеленого и мягкого, что в итоге оказалось одеялом. Вот почему было так тепло. Это одеяло было достаточно толстым и большим, чтобы полностью укрыть обоих пленников. Но откуда оно здесь? А еще одежда? Когда она успела одеться? Что вообще вчера было?

Рука, обнимавшая ее за талию, напряглась, и Маринетт почувствовала, как спавший рядом Адриан чуть повернулся. Присмотревшись, она заметила, что он тоже одет в свою нормальную одежду. Когда они успели?

— Доброе утро, — сонно пробормотал парень и вяло улыбнулся. Но стоило ему разглядеть одеяло и свой наряд, как улыбка мгновенно пропала с лица. Он побледнел и с каким-то странным выражением посмотрел на Маринетт.

— Т-ты в порядке? Как… как себя чувствуешь?

— Голова немного кружится. И пить хочу, — шепотом ответила девушка, так как от сухости во рту голос почти отказал. — А что случилось? Откуда взялась одежда?