Похитители автомобилей. Записки следователя
Шрифт:
– Ну, эта наверняка окажется не той машиной, которая нам нужна.
– Что ж, посмотрим, посмотрим, - напевает тот, выписывая повестку водителю.
В день, когда водитель Павлюк должен был явиться для объяснения, наш начальник дважды заходил к нам в кабинет, разумеется, по делу. И всякий раз, между прочим, спрашивал:
– Что, не приходил еще?
– Нет, пока не видно.
– Придет ли вообще?
– Придет. Если он не появится, то тем самым навлечет на себя подозрение. Поэтому в любом случае он придет: и если виноват, и если не виноват.
Стоило Павлюку появиться в нашем кабинете, как уже сразу,
– Ничего, товарищи. Только, можете не сомневаться, если бы что-нибудь случилось с нами по дороге, то я бы давно уже сообщил об этом сам. Ведь я коммунист, - сказал на прощание майор.
Снова пошла ответы, которые мы складывали в папку. Уже против большинства номеров стояли красные галочки, а нужной машины мы пока не нашли. Среди недели нас вызвал начальник:
– Можете познакомиться. Это результат вашей работы.
Он протянул нам три листка, вырванные из школьной тетрадки, густо исписанные мелким почерком с двух сторон. Это была жалоба на Юрия Васильевича, а значит, и на меня.
Родственники погибшего писали прокурору области и требовали наказать следователя, поскольку, по их мнению, он ведет следствие неправильно, укрывает виновного.
– Конечно, они сгустили краски, - продолжал начальник.
– Хотя их чувства можно понять: погиб отец, брат. Ответ им я напишу сам. Но вы все-таки учтите: слишком долго мы ищем эту машину.
Когда мы вернулись в кабинет, я сказал:
– Юрий Васильевич, ну почему нас снова ругают? За что? Мы сделали все, что могли. Нужно ждать, когда придут последние путевые листы. И, в конце концов, бывают же преступления, которые невозможно раскрыть?
– Такой роскоши, Аркадий, мы себе позволить не можем. И ожидать мы тоже не имеем права. Наше дело наступать и наступать. Иначе - проигрыш. Почему, собственно говоря, мы должны ждать, когда придут все ответы? Я вчера окончил обвинительное заключение по цементному заводу и теперь более-менее свободен. Выбирайте автохозяйства, где больше всего «наших» машин, и завтра же мы туда с вами поедем.
В первой автоколонне, куда мы приехали на следующий день, нас постигла неудача. Учетчица заболела, а все путевые листы за прошлый месяц были закрыты у нее в шкафу. Пришлось заглянуть в соседнюю автоколонну. Автопарк N 14 занимался централизованными перевозками. Он насчитывал несколько сот грузовых автомобилей. Нам вместе с работниками конторы пришлось провозиться почти весь день, пока удалось выбрать путевые листы необходимых нам машин.
– Юрий Васильевич, смотрите, здесь указано…
– Спокойно, Аркадий. Прежде всего - выдержка. Дайте-ка сюда путевой лист, что вы там нашли?
В путевках автомашин КХА 41-42, 41-43, 41-44, 41-45, 41-46 было указано, что они 23 сентября перевозили кирпич из Ирпеня в село Новая Басань. Следовательно, все они ехали по дороге, на которой был обнаружен труп старика. Мы изъяли эти путевые листы и попросили заведующего гаражом передать шоферам, чтобы завтра утром они явились к нам для беседы.
Утром, не успели мы еще толком разложить свои бумаги, как в дверь кабинета осторожно
– Войдите.
В комнату вошел молодой парень лет двадцати пяти. Жесткие волосы, несмотря на то, что хозяин немало потратил времени, чтобы привести их в порядок, торчали во все стороны. Руки нервно теребили фуражку. Парень попросил разрешения сесть. Даже от меня не укрылось, что он волнуется.
– Ваша фамилия?
– Барков Анатолий. Машина 41-43.
– Где вы были 23 числа прошлого месяца?
– 23-го? Возил кирпич. С утра, значит, поехал на Ирпенский кирпичный завод. Там нагрузился и около 11 часов двинул на Новую Басань. Ехал через Гоголево. Привез кирпич в Новую. Разгрузился и к вечеру вернулся в гараж.
– Когда вы проезжали через Гоголево?
– Примерно часа в четыре - половине пятого.
– Это почему же так поздно? От Ирпеня до Гоголева максимум полтора часа езды. Вы можете объяснить это?
– Могу. У меня колесо спустило. Пока перемонтировал, пока поставил, вот время и прошло. Машина груженая.
– Вы встречали кого-нибудь по дороге после Гоголева?
– Нет, не встречал.
– Ну понятно, ведь у вас же скат спустил.
– Что вы, товарищ следователь, ко мне с этим скатом прицепились?
– не выдержал Барков.
– Что я, виноват, что он, проклятый, спустил? А если не верите мне, спросите у ребят.
– У каких ребят?
– Из колонны. Мы же все вместе ехали.
– Как вместе?
– Ну так. Я, Головин, значит, Саша, Иван Митрофанович и Кленков Володя.
– Почему вы сразу не сказали, что все вместе ехали?
– Вы меня об этом не спрашивали.
– Что ж, вы, пожалуй, правы. Значит, вы выехали с завода все вместе?
– Нет, не все. Лазебник раньше уехал.
– А какая у него машина?
– Газон, как у меня, 44-й.
– Ты хочешь сказать, 41-44?
– Ну да.
После беседы с Барковым мы вызвали Лазебника. В отличие от предыдущего свидетеля, он не волновался. Небольшой, плотненький, с довольно широкой лысиной, он держался спокойно, с достоинством. Как всякий солидный человек, отвечал спокойно, на все у него были готовы объяснения. Почему уехал, не дождавшись других? Пожалуйста. Он передовик производства, план выполняет на 130 процентов. А почему выполняет? Потому, что время бережет. Ехал на Новую Басань как обычно. Что значит - как обычно? Это значит, что ехал через Старые Пески. Почему через Пески, а не через Гоголево? Так это ж очень просто - дорога лучше, да и ближе вроде бы.
И все-таки в самом конце допроса Лазебник не выдержал своего спокойного тона. Когда наступила небольшая пауза, он встал и, бросив: «Ну, я пошел», торопливо направился к двери. По тому, как он старался поскорее избавиться от нашего общества, по тому, что забыл отметить повестку, мы почувствовали, что не так уж Лазебник спокоен, как хотел бы показать.
– Куда вы так торопитесь?
– Да ведь работа ждет.
– Ничего, вам придется несколько задержаться у нас.
После этой фразы Лазебник не скрывал больше своего раздражения и зло начал говорить о тех, кто отрывает занятых людей от дела и занимается не тем, чем надо. Пока я выслушивал сентенции возмущенного Лазебника, Юрий Васильевич успел сходить к начальнику и вернуться. Пригласив Лазебника и понятых, которые уже ожидали в коридоре, мы сели в машину и выехали в Новую Басань.