Похитители душ
Шрифт:
Кое-как он заснул, и сон, который он увидел, был противоестественно ярок. Он стоял с Максимом на лестничной клетке, перед ним были двери лифта, и замкнутое пространство было одновременно строго и роскошно. Вокруг были молочные стены, зеркальный пол, снежно-белый потолок с круглыми плафонами и черные двери.
Потом лифтовые двери раскрылись, и какой-то человек поманил их рукой.
– Ну, – бросил он пренебрежительно.
Серебристый лифт с зеркалами вез их медленно, и Алексей Иванович сбился считать воображаемые
Лифт остановился, Алексей Иванович с Максимом вышли и очутились в полутемном зале с узорчатым паркетом, панелями из красноватого дерева и кассетным потолком, который навис над их головами, пугая перепадами тени и света. Огромные окна летели над ночным городом, начиненным огнями, а напротив высился небоскреб. Стену украшали старинные мечи и сабли, кое-где тронутые окислами, а перед столом, обтянутым кожей, стояли два человека, разглядывая пришельцев.
Один – высокий, бледный, со впалыми щеками, покрытыми ухоженной бородкой, облаченный во что-то длинное, похожее на сюртук или на сталинский френч, с досадой хрустнул длинными пальцами и сказал второму:
– Полюбуйся, Яков Леонидович. Форменный шлак.
Второй, в благородном пепельном костюме – низенький, одышливый, обливающийся потом – проговорил в ответ, словно извиняясь:
– Валентин Петрович, что сделано, то сделано. Пехота тоже пригодится.
Валентин Петрович побарабанил пальцами по столу и сказал сухо:
– Вы попали в светлый мир на дурочку. Чтобы сюда пролезть, элита продает душу, отрекается от близких, закладывает детей, а вы здесь, потому что осел, которому нельзя ничего поручить, оскандалился на ровном месте. Проще вас уничтожить, но мы дадим вам шанс… если поймете, что к чему.
– Поймут, – заверил партнера Яков Леонидович, еле слышно сипя, словно у него были не легкие, а жабры.
– Для наглядности, – продолжал Валентин Петрович. – Я прищучу того недотепу.
Из боковой двери вытолкнули человека в накидке, а Алексей Иванович узнал лопоухого коробейника, который продал ему бутылку воды на вокзале.
Коробейник махал руками и вскрикивал:
– Я не виноват! Он же был в кепке… послушайте!
Он метнулся к стене, сорвал с нее меч и бестолково замахал им в воздухе.
– Не подходи! – завизжал он истошно. – Убью!..
Валентин Петрович и Яков Леонидович печально, со скукой переглянулись, и Валентин Петрович процедил:
– Ты не просто всучил нам двух болванов – ты проворонил опасных врагов, которые копают под нас, и неизвестно, сколько еще бед натворят.
Коробейник все махал мечом, стараясь сокрушить неприятелей. Иногда ему даже удавалось задеть Валентина Петровича, и Алексей Иванович с интересом наблюдал, как тяжелый меч отскакивал от бородача, словно тот был резиновым, а меч – игрушечным.
– Хватит клоунады, – Валентин Петрович отнял меч у несчастного коробейника,
Яков Леонидович наблюдал за казнью, покачивая головой. Максим охнул, рванул Алексея Ивановича за руку, и оба помчались к выходу, а Яков Леонидович крикнул им вслед задыхающимся тенорком:
– Никуда не денетесь!
Беглецы выскочили из зала, влетели в какую-то дверь и, оказавшись на пожарной лестнице, бросились вниз. Из окна на них смотрел антрацитовый небоскреб, а внизу, сколько хватало глаз, переливались огни необъятного города.
Нет, это не сон, – думал Алесей Иванович, перепрыгивая через ступеньки. – А что же?..
Они бежали целую вечность. Наконец огни за окнами приблизились, а беглецы пролетели через тамбур и оказались в пустом холле. Максим кинулся к выходу, затормошил дверную ручку, а потом стал швырять в стекло все, что находил: плевательницу, банкетку, кашпо, но предметы лишь легко, как на пружинах, отскакивали от стекла.
Запыхавшийся Алексей Иванович хватал ртом воздух.
– Гад сказал правду, – еле выговорил он. – Пойдем, пока не накрыли.
Он хотел затеряться в здании и ступил в лифт, проверяя количество этажных кнопок, но тот вдруг закрыл двери и поехал. Алексей Иванович увидел в зеркале свое перекошенное лицо. Двери открылись, он вышел из лифта на этаже, где, казалось, начиналась стратосфера, прислонился лбом к стеклу и услышал шорох.
– Новенький? – спросил его тихий голос, и Алексей Иванович обернулся к нише, где сутулый человечек раскручивал отверткой мелкое устройство, похожее на часы.
– Ты кто? – выдохнул Алексей Иванович.
– Я Крыса, – сообщил человечек с горечью. – Забился в нору. Не вспоминают, и слава богу. Какой-то мужик привел, затолкал сюда, сказал: сиди – спасибо ему.
– У них там мокруха, – поделился Алексей Иванович.
– Другие законы, – согласился человечек охотно. – Мы – новый биологический вид, мы совершили переход. Мы не люди, мы сновидцы.
Алексей Иванович разглядывал поворотный привод в его руках.
– Я человек, – возразил он. – Я скоро проснусь. Мы хотели на улицу, но там заперто.
Крыса кивнул.
– Грязный мир, туда хода нет, – согласился он. – Только в подвал. Между вышками, – он указал на небоскреб, черной тенью висевший в окне, – бассейн. Там они собираются, местная мафия и та. Замиряются и перетирают, как вселенную делить.
– Кто они? – спросил Алексей Иванович, хмурясь.
– Они – зло, – оскалив зубки, проговорил Крыса философски. – Но цивилизация движется вперед. Скоро не будет людей, будут только выродки, вроде нас.
– Какой город? – вздохнул Алексей Иванович после паузы.