Поход Ивана-дурака за смыслом
Шрифт:
– Погоди, – выступил с миротворческой инициативой Иван, – а какой смысл тебе всё поглощать. Ты ведь и так круглый, и так идеальный. Чего тебе не хватает.
– В этом мире мне смысл не надобен. Просто качусь и поглощаю. Такова моя природа.
– Ага, – зацепился-таки Иван, – значит, в других мирах, может, и надобен?
Тут Колобок должен был замереть во внезапной задумчивости, но этого никто не заметил, потому что он совершенно гладок и однороден.
– Хм… Это забавное предположение. Иметь разные смыслы в разных мирах, а в иных вообще без него обходиться –
– Да пожалуйста. Мы, дураки, щедрый народ. Раздаём гениальные идеи направо и налево. Особенно налево.
– Да, зацепил ты меня, Иван. Такого отродясь не было, сколько себя помню. А я себя всегда помню. Можешь за это спросить меня что хочешь, перед тем как я тебя поглощу.
– Мы, Колобушко, смысл ищем. Только пока не знаем, что это. Ну как не знаем – кое-что уже выяснили. Но мало.
– Смысл – это такая штука, которая может работать во всех возможных мирах. А они, Иван, бывают ох какие разные. Даже и подумать страшно. В некоторых из них я даже не круглый.
– Возможных мирах? Я дурак, Колобчик дорогой. Объясни попроще как-нибудь.
– Ну вот, например, деньги.
– Да! – поддержал Иван. – Отличный пример.
– Не могут быть они смыслом, – ко всеобщей грусти-печали заключил Колобок. – Потому как не во всех мирах они что-то значат и вообще возможны.
– Да ну, – скептически изумился в свою очередь федеральный адвокат. Он-то знал, чему изумляться.
– Они даже и в этом мире могут потерять своё значение.
– Угу, Идолище Поганое уже говорил про коммунизм и расстрелы.
– Даже и без расстрелов. Могут просто обесцениться, и всё. А в некоторых мирах вообще невозможно никакое количество, в том числе количество денег.
– Я уже говорил, что дурак?
Колобок наверное должен был вздохнуть, но никто этого не заметил, потому что он идеально круглый, безо всяких складок и трещинок.
– Есть миры, где есть только я и больше никого. Потому что я всё там поглотил. Я, знаете ли, могу целый мир поглотить и не поперхнуться. И мне там деньги ни к чему. А смысл должен быть таким, чтобы он был для меня смыслом даже там, где нет ничего, кроме меня.
Товарищ господин Брыкля в это время достал из-за пазухи Ивана самописную грамоту и бегал по ней глазами.
– Точно-точно, про это уже было в самом первом пункте контракта.
– То есть смысл должен греть душу, что бы там ни происходило. Небо может стать землёй, а земля водой, только смысл останется смыслом. Денег у тебя может быть много или вообще не быть, а смысл останется смыслом. Ты можешь быть больным или здоровым, молодым или старым, женатым или холостым, а смысл останется смыслом.
– Да, что-то такое тоже было – как раз в последнем из пунктов, – обратил своё учёное внимание федеральный адвокат.
– Гравитация может исчезнуть или обратиться внутрь себя, люди могут ходить на ушах, твёрдое может стать мягким, а жидкое вовсе прекратиться, камни могут заговорить, звёзды погаснуть, а смысл должен оставаться смыслом. Иначе это не смысл. Он по природе независим ни от каких обстоятельств. Вообще
– Надо же, – удивился Иван.
– Надо же, – согласился Павлин Матвеевич.
– Ну вот. А теперь я вас поглощу.
И громадный Колобок плавно двинулся в сторону федерального адвоката и его доверчивого доверителя. Адвокат побежал, а Иван так и остался тупо стоять. Потому что дурак. Но их обоих постигла одна и та же судьба. Суперколоб поглотил их безо всякого усилия и следа.
Поглотил он и самописную грамоту. Но в последний момент она успела передать в Центр: смысл есть то, что ты можешь пережить, с невозможностью чего ты не можешь смириться, чему ты можешь посвятить всю свою жизнь, к чему ты стремишься как к конечной цели, главнее чего для тебя ничего нет, чем ты измеряешь всё остальное, что открывает целое измерение в тебе и во всём вокруг, что подходит для любого разумного существа и что не зависит ни от каких внешних обстоятельств, то есть сохраняет свою значимость во всех возможных мирах.
Жил-был Иван-дурак и всё время исполнял волю царя-батюшки. Что царь ни прикажет, всё Иван делал, готов был прямо жизнь отдать. А между делами ждал, что же прикажет царь. Но вот старый царь помер – то ли сам от старости, то ли ему помогли. Иван уж готов был точно так же служить новому царю, да тот прислужников своего предшественника не жаловал, а совсем даже наоборот. Так что Ивана, говорят, даже казнили за слишком рьяную службу не тому царю.
Жил-был Иван-дурак и всю жизнь хотел быть не просто дураком, а официальным дураком. Всё для этого делал, всем жертвовал. Молился, постился, не женился, всяческие показательные выступления устраивал. И был уже на волосок от заветной мечты. Но тут звание официального дурака взяли и отменили. Безо всякой компенсации за потраченную жизнь. Так и помер Иван дураком неофициальным.
Глава XI. Внутренняя глушь,
где Чудо-Юдо показывает, что смысл – это призма
Иван-дурак и федеральный адвокат пропали. Но разве могут просто так пропасть целый официальный дурак и целый федеральный адвокат. Конечно, могут: пропали же они из царства-государства в Тёмный лес. Никто и ничто не пропадает никуда, всё пропадает куда-то. Но иногда это куда-то такое, что очень похоже на никуда. Так и теперь: внутренность Колобка оказалась такой же гладкой, безупречной и непонятной, как и его наружность. Ведь понять значит схватить или хотя бы уцепиться, а тут опять ни схватиться, ни уцепиться было не за что. Какое-то серое ничто, в котором ты то ли стоишь, то ли сидишь, то ли висишь, то ли паришь, то ли лежишь, то ли бултыхаешься. Вроде пустота, а вроде и полнота. В общем картина совершенно размытая. Даже и не поймёшь, картина ли это.