Поход
Шрифт:
– А девушка из трактира?
– спросила Маша.
– Девушка что-то узнала, - ответила вместо меня Лари.
– Узнала, а тот, про кого узнала, тоже понял все. В смысле - понял, что она узнала. И ее на пути домой подстерег.
Маша подумала и кивнула:
– Хорошо. Согласна с вами на все сто. Но тогда объясните, что там с волшбой? Кто и зачем колдовал в номере? И как жертв на куски рвали? Тут сила нужна большая, и следы когтей с клыками остались совсем настоящие. Ты на фотографиях видел.
– Она зябко передернула плечами, сморщилась.
– Я тебе этих карточек
– Я в комнате не была, но идея некая у меня имеется… - протянула Лари задумчиво.
– А следом портала волшба эта быть может?
Я повернулся к Маше, вопросительно посмотрев на нее, потому что сам собирался уточнить то же самое. Та подумала пару минут, глядя в небо, затем кивнула с уверенностью:
– Может. Волшба замкнута на саму себя, вполне может быть порталом. Думаете, что кто-то забирается в окно, затем вызывает какое-то чудовище?
– Именно. Талисман, к которому привязано чудовище, достать не так уж и сложно. Кто-то забирается в окно, открывает портал, вызывает монстра. Тот рвет всех в клочья, кормится и уходит. А заклинатель собирает трофеи и тихо смывается, - высказал я свое видение происходящего.
– Очень, очень может быть, - согласилась Маша.
– Почти не вижу противоречий. Кроме одного - как сделать так, чтобы сначала влезть в запертое окно и лишь потом вызывать чудовище. Почему никто не проснулся?
– Элементарно, Ватсон, - ответил я фразой великого сыщика, придав своему лицу достойное, на мой взгляд, выражение.
– Откуда возвращались погибшие в свои комнаты?
– Из «Веселой долины», - кивнула Маша.
– Причем все без исключения, - подтвердила Лари.
– И скорее всего, именно там они пробалтывались, что у них есть деньги, и именно там им что-то подсыпали, после чего они не слышали, как взламывают окно, - резюмировал я.
– Но проверить тела на наличие ядов и одуряющих средств не догадались, потому что сразу списали убийства на нечисть.
– И кто это мог быть?
– спросила Маша.
– Кто-то, кто постоянно там крутится, - ответила Лари.
– Верно, - согласился я.
– Но мы забываем про кое-что еще. Когда растерзали Чухонцева с приказчиком Водовозовым, во дворе был сторож. Который уснул мертвецким сном, когда произошло убийство.
– Кто-то все же умеет зачаровывать?
– подняла брови Лари.
– Нет, - отрицательно качнул я головой.
– Кто-то предварительно подвалил к сторожу и чем-то его угостил. Незадолго до убийства. Кто-то настолько свой и хорошо знакомый, что он даже не подумал на него дурного. Это же деревня, все всех знают и всем доверяют.
Я сделал драматическую паузу, после чего обратился к демонессе:
– Лари. Хочу тебя попросить пообщаться со сторожем. Сельские чужаков не любят, мне он, скорее всего, ничего не скажет. Даже если приду к нему с вахмистром. Никто не выдаст односельчанина заезжему жандарму. Дурака включит и будет глазами хлопать.
– Ты хочешь, чтобы я выяснила…
– …кто и чем угощал сторожа перед убийством, - кивнул я.
– И скорее всего, тот, кто его угощал, и есть убийца.
– И нам останется лишь придумать
– Дорогая, ты просто гений, - прожурчала ей на ухо Лари, неожиданно схватившая ее за ягодицу.
– Ты возбуждаешь меня все больше и больше.
Маша жутко покраснела и забежала ко мне за спину, укрывшись от своей мучительницы, которая откровенно этим всем наслаждалась.
ГЛАВА 31,
в которой герои вызывают огонь на себя
– Я не могу так больше, я каждый раз подпрыгиваю, когда она сзади подходит!
– жаловалась мне Маша, когда мы сидели с ней вдвоем в трактире «Перекресток», решив в «Веселую долину» не ходить - во избежание проблем.
Народу в трактире почти не было: у местных был рабочий день, а приезжие в город теперь опасались наносить визиты. Это мы были не в курсе происходящего, за своими хлопотами, а все, кто по этой дороге ездил, уже знали, что в Березняках ночевать не следует - могут выпотрошить.
Лари нас покинула, решив немедленно пообщаться со сторожем и выяснить, кто его и чем угощал, перед тем как тот уснул. Маша же посвятила все свободное время тому, чтобы перечислить все жалобы на нашу демоническую спутницу, которые у нее накопились.
Я налил в кружку темного пива из большого запотевшего кувшина, стоящего передо мной на столе, стараясь производить как можно меньше пены. Поэтому ответил не сразу, а лишь тогда, когда завершил этот важный процесс и даже попробовал, не стало ли пиво хуже с прошлой кружки?
– Она ведь даже не скрывает, что просто издевается над тобой. Если бы ты не подскакивала так каждый раз, с таким визгом и писком, она бы давно прекратила, - попытался я урезонить нашу колдунью.
– Я знаю! Но я не могу не подскакивать! Каждый раз, когда она подходит, она или щипает меня, или хватает за зад, или говорит в ухо что-то неприличное! А я не лесбиянка, в конце концов!
Тут она снова покраснела, как будто что-то вспомнила. Но вслух ничего не сказала, а я и не спрашивал. Сказал же совсем другое, съехидничав, не удержавшись:
– Ну а чего ты от нее хочешь? Она все же наполовину демон желания, вот и желает себе помаленьку.
– Если бы помаленьку! Она… я… да она… - Маша аж задохнулась от возмущения.
– Я боюсь с ней наедине остаться!
– Ну не думаю, что это так уж серьезно… - пожал я плечами и отпил из кружки еще.
– Ты большая девочка, и нет необходимости напоминать тебе, что дразнят обычно того, кто реагирует. Ты что, в школе не училась, что ли?
– Училась. И все это знаю. Но ничего не могу с собой поделать, - жалобно заявила она.
– Ладно, не можешь - и не надо. Ты мне лучше вот что скажи: ты уверена, что сможешь нейтрализовать то, что нам могут подсыпать?
– Могу. Но с одним условием: если буду точно знать, что в еде или в этом твоем пиве… - она постучала ногтем по глиняному кувшину, - есть наркотик или яд. Тогда я могу его обезвредить.
– А защитить человека на весь вечер не получится? У меня вот противоядие универсальное есть. Не пойдет?