Поход
Шрифт:
VOLGA-RIVER.
И более мелким: И никак иначе!
И далее – SPECNAZ KGB
GOBLIN
Вот так, предельно коротко и информативно. Наши где-то на приграничной местности, восстанавливая правопорядок, разобрали на дрова пиратскую базу, застолбили территорию и напугали супостата страшными словами «спецназ КГБ». Мы уже близко!
– Андро, а что есть Гоблин? – Конечно, про спецназ и про КГБ весь мир хорошо был осведомлен. Целый Голливуд старался.
– Гоблин? Это, скорее всего, позывной. Слово такое, при радиосвязи применяется. Как имя абонента, но оно уникальное, чтобы спутать нельзя было.
– А сам Гоблин,
– Наверное. Должен быть похож. Большой и ужасный. Пошли домой, уже скоро.
Когда мы вышли из-за мыса, перед взглядом предстал пароходик, привалившийся бортом к берегу. С триколором на мачте. Про него хотелось сказать «как настоящий», настолько игрушечно он выглядел. Впечатление игрушечности портили только пулемётная полубашня и яхтенный транец с висящим на нём мотором сил где-то под сотню. Служба на пароходе неслась исправно, нас уже заметили, возле пулемёта находился человек, по гражданке, из команды, видимо, а ещё двое присутствовали на палубе с оружием в руках. Один – здоровенный, под два метра ростом, стриженный под ноль, под камуфляжкой охотничьего образца – десантный тельник, на ногах короткие сапожки, как у морпехов были, только настоящие, кожаные. В руках – умеренно тюнингованная СВД. Второй – истинный ариец, как с плаката. И форма, как у меня, бундесовская. В руках калаш, из старых. Убедившись, что опасности от нас не исходит – Манлихер лежит себе под бортом, у Сандры пистолет в кобуре, эта парочка, свесив ноги, уселась на борт. Подхожу.
– Эрих, мы, наверное, совсем старые с тобой стали, раз красивые девушки на нас никакого внимания не обращают – произнес здоровяк.
– Это кто? – с интонацией, способной заморозить ближайшую акваторию, поинтересовалась у меня Сандра.
– Если гоблины выглядят как-то иначе, то я ничего в них не понимаю.
– Гы,.. – оскалился здоровяк. – Приятно, когда тебя узнают незнакомые. – И, подскочив, вытянулся и отрекомендовался:
– Командир группы сталкеров Замка Россия Михаил Сомов. Позывной Гоблин.
Ариец тоже поднялся, и с лёгким акцентом представился:
– Эрих Вайнерт, командир группы сталкеров в замке Берлин, Русский Союз. Позывной – Фагоцит.
– Андрей Котов. Капитан этой лодочки. Позывной – Князь. Был.
– Сандра Бонелли. Позывной – Скво. Будет.
Часть 2. В зоне особого внимания. Глава 12. Первые впечатления.
Андрей
После того, как мы поднялись на борт «Нерпы» – так называется этот пароходик, – темп жизни у нас несколько изменился. До того – плывёшь себе спокойно, хоть и хочется побыстрее, но всё равно – идешь в своём темпе. А тут – ты встраиваешься в общий.
После того, как представились Миша и Эрих, наверх из недр машинного отделения вылез капитан, назвавший себя Корнеев. Без имени. Остальных не видел – были заняты копанием в машине.
– Курт! – обозначил свою власть капитан. – Зачехляй пулемёт, давай, что у нас там на камбузе. Видишь, люди с дороги, сначала накормить, всё остальное – после. Потом в рубку, и домой на подвесном. Там уже разберёмся – и скатился по трапу вниз.
Лодку мы общими усилиями подняли на борт, и с двумя сталкерами сели на корме под навесом – говорить «за жизнь». Под вкуснейшие котлеты с картошкой. Пароходик же, прекратив «починяться», врубил подвесной движок, и, развернувшись, пошёл вверх по Волге, как нас проинформировали, на Берлин. В тот приток, что мы совсем недавно пропустили. Берлин в России… Оригинально. На той Земле не сложилось, хотя мечты были.
Над ГТС снега мели,
В палатке пели хором
Мотопехоты патрули
И панцергренадёры...
А здесь – вон оно как. Команда корабля совместная, сталкерская
Вначале у меня была некая… настороженность, что ли. Мужики представились сталкерами. Это слово, придуманное братьями Стругацкими, в дальнейшем сильно опошлили. Во всевозможных книгах и играх совершенно отмороженные индивидуумы, поодиночке, максимум в паре, шарились в некой Зоне или локации, закрытой официальными властями территории, то есть проникая мимо официалов незаконно, и таскали оттуда всякие ништяки, так же сбывая их не совсем законопослушным посредникам, сиречь, скупщикам краденного. Сами сталкеры были все против всех, не раздумывая пуляя и друг в друга, и в государевых людей. Вся моя душа протестовала против таких действий, потому как во времена, когда носил погоны, занимался именно противодействием подобным организмам. И с того времени для себя уяснил, что любая группа вооруженных людей, не имеющих подчинённости по вертикали, должна рассматриваться как бандиты. И это моё твердое убеждение.
Во-первых, – это глупость. Это какая должна быть власть, чтобы позволить ништяки таскать мимо себя? По жизни бывает, конечно. Это когда власть никакая, то есть нет её. Вот про колумбийскую наркомафию все, наверняка, в курсе. А теперь подумайте и скажите – чем Колумбия отличается от Перу по природно-климатическим условиям? Правильный ответ – ничем. А кто слышал про перуанскую наркомафию? Как бы да, но их очень тщательно давят. Ибо бюджет Перу на… много процентов состоял из кокаиновых доходов. И никаких конкурентов государство, если оно, конечно, настоящее, не потерпит.
Вооружённый человек – это нормально. Причём не особо важно, чем он вооружён. Гладкоствол, пистолет или револьвер – это по жизни. Автоматическое оружие – … ну, у каждого свои недостатки и тараканы в голове. Не лень таскать лишний вес боекомплекта, если ты не на войне – владей. А если сумеешь объяснить, зачем оно тебе, – тем более. Как по мне – избыточно, и это уже в первую очередь – против людей, и не для самообороны. Но чтобы критиковать, надо знать обстановку. Из того, что успел увидел здесь – винтовки вполне хватает. Будь при встрече с тем медведиком у меня в руках АК – не уверен, что получилось бы лучше и быстрее. Всё же мощь у винтовочного патрона значительно больше. Здесь вооружены все. Так рассказывают, во всяком случае. И даже подростки имеют право носить оружие – гладкоствол, или нарезное мелкокалиберное.
Но по мере разговора мне стало как-то спокойнее. Сталкер в Русском Союзе – человек самый что ни на есть официальный, уважаемый и властью, и населением. Правильнее было бы назвать их глубинной разведкой, но не со своим уставом в чужой монастырь... Да и звучит романтичнее. А применительно к существующим условиям сталкеры – ещё и добыватели благ и ценностей на общее дело.
И сами они показались… настоящими, что ли. Другого слова подобрать не могу. Знаете, вот встретишь человека, немного поговоришь с ним, и – свой. Необъяснимо, если излагать на бумаге, и очень долго – в разговоре. Просто чувствуешь – правильный, свой. Правильный, но не по писанным правилам, а по сути. На Руси это всегда различали – по закону, или по справедливости.
– Откуда идём? – Хороший вопрос. Знать бы ещё, как ответить.
– С Диких Земель, как люди говорят. С предгорий, с северо-востока.
– В километрах сколько?
– Если со всеми изгибами русла, то километров за триста. Двенадцать дней.
На лицах обоих читалось недоверие. Но, благо, была возможность показать на телефоне фотографии и дать послушать диктофон. По мере беседы нас, кажется, из категории «лох обыкновенный» перевели в разряд несколько повыше. А после фотографий сараев, первого и второго, Михаил не выдержал и вытащил из подвеса на левом плече рацию.