Походный барабан
Шрифт:
— Противники наши будут тешить себя надеждой, что мы идем вдоль реки — и соответственно строить планы. А мы теперь пойдем форсированным маршем. За десять дней доберемся до моря. А если нам повезет… — он помолчал, переводя взгляд то на одного, то на другого, — то мы совершим этот переход за восемь дней, а может быть, даже за семь.
Выйдя из шатра, Сарзо проворчал:
— Правильный он человек… Иногда я думаю не так, но это моя ошибка. А что ты скажешь насчет такого хода, а?
— Будет меньше переправ через реки, да и реки будут поуже, чем в местах, где они впадают в Днепр.
— Да-да! Ну конечно! Как же я
Вначале мы пользовались торговыми дорогами, которые проложили крестьяне, а потом пошли напрямик, ибо на пути, избранном нами, дорог не было.
Местность была открытая, потому что леса остались позади, хотя и здесь встречались отдельные островки деревьев и, конечно, густые заросли вдоль рек и ручьев. К рассвету мы оставили за спиной уже пятнадцать миль.
На третий день мы вошли в долину реки Буг. Справа от нас, вдалеке, лежала Волыно-Подольская возвышенность, но, если не считать низин по руслам речек, местность по пути была ровная или слегка холмистая, и препятствий встречалось немного. Обычно я выезжал вперед разведать дорогу, устранял по возможности помехи и настороженно высматривал опасности.
Теперь нашей путеводной нитью был Буг, и мы шли по западному его берегу. Дубы, которых в этой стране было множество, постепенно уступали место букам; клены росли вперемешку с ясенями, попадались среди них и вязы.
Дичи было сколько угодно, пастбища отличные. Из трав здесь росли, в основном, мятлик и пырей; из зверей мы видели и иногда добывали антилоп-сайгаков, рыжих оленей, косуль и диких кабанов. Время от времени нам встречались небольшие табуны диких лошадей тарпанов. Они были мышастой масти, с черным ремнем по хребту.
Каждая компания выделяла своих охотников, которые разъезжались далеко в стороны от маршрута, чтобы пополнить запасы съестного и разведать местность, как это делал я.
К вечеру третьего дня мы покрыли около ста миль, примерно треть общего расстояния. Это был хороший темп. Челны, спускающиеся по реке обычно в начале лета, продвигались, должно быть, медленнее, за исключением короткого участка днепровских порогов. Киев стоял на небольшой высоте, и уклон русла реки, даже если считать пороги, вряд ли был больше восьмидесяти футов на милю.
Уже давно мы переправились через Буг и теперь приближались к реке Чичеклея.
Мы с Лолингтоном и Иоганнесом далеко отъехали от колонны в поисках дичи. Видели несколько медведей и одного лося, но лишь мельком.
Вдруг Лолингтон натянул поводья и поднял руку:
— Чую дым, — сказал он.
Мы как раз пересекали небольшой лужок, окаймленный ясеневой порослью, и сдержали коней, принюхиваясь к ветру.
— Костер на стоянке, — заметил я, — не более того.
Уже много дней нам никто не встречался…
Стараясь не шуметь, мы въехали в лесок, пробираясь между деревьями, и спешились. Иоганнес, который не очень хорошо себя чувствовал, остался с лошадьми. На нас были кольчуги, поверх которых мы натянули туники, на головах — конические шлемы, вывезенные из Испании.
Вдвоем с Лолингтоном мы двинулись дальше и вышли к бурелому, где лежало несколько деревьев, поваленных мощным шквалом. Мы остановились далеко в зарослях,
Не более чем в сотне ярдов от нас сгрудились вокруг костра непривычно одетые люди, числом около дюжины.
На них были остроконечные шлемы-шишаки, несколько отличные от наших, и кожаные туники до колен, но с разрезами по бокам — для удобства верховой езды. Сапоги у них были, видимо, из мягкой кожи; из оружия они имели при себе колчаны со стрелами и луки — короче и толще, чем те, что мне приходилось видеть раньше.
Это были смуглокожие люди с широкими, плоскими лицами, узкими глазами и квадратными челюстями. По виду — народ дикий и опасный.
Обычно глаза выглядят точками с расстояния в сто ярдов; рот и глаза можно ясно рассмотреть ярдов с пятидесяти, так что мы находились от них на расстоянии между полусотней и сотней ярдов — пожалуй, слишком близко, если они надумают броситься в погоню.
Вот это и были печенеги note 19 , о которых мы столько слышали, — неутомимые всадники азиатских степей. Такие, как они, когда-то давно разгромили римские армии.
Пока мы наблюдали за ними, один из воинов приподнял седло и вытащил из-под него кусок мяса. Я слышал где-то, что таким способом они размягчают мясо — кладут на спину лошади под седло и ездят на нем верхом целый день. Не скажу, чтобы этот способ показался мне аппетитным, тем не менее, однако запах жарящейся баранины пробудил в нас аппетит.
Note19
Печенеги были разбиты русскими в 1036 г. и покорены, часть их откочевала в низовья Дуная. В описываемое время герои романа могли столкнуться с кипчаками; русские называли их половцами, европейцы — куманами. Последнее название автор упоминает ниже.
Мы осторожно отошли подальше в лес и поспешили вернуться к Иоганнесу.
— Об этом надо немедленно сообщить гансграфу, — сказал он.
— Возвращайтесь. А я сделаю круг, посмотрю, откуда они приехали и нет ли поблизости других.
— А как с тобой будет? Караван сразу же двинется, сам понимаешь.
— Гоните прямо к морю, да побыстрее. Если их главные силы не слишком близко, мы хоть немного оторвемся.
Они ускакали, а я сел на лошадь и, огибая костер степняков по широкой дуге, отправился на поиск. В конце концов я наткнулся на след печенегов. Быстрым галопом поскакал по нему обратно и, выехав на подъем, повернулся в седле и осмотрелся.
Вдали виднелась плоская равнина, которую наш караван уже пересек.
Я проехал ещё немного вверх и обнаружил место, где стоял некоторое время большой отряд верховых, лицом к реке.
Значит, они нас видели; но как далеко отсюда их главные силы?
День выдался теплый; легкий ветерок шевелил немногие оставшиеся на деревьях листья, а голые ветки, раскачиваясь, постукивали одна о другую, словно пальцы скелета. С мохового болота взлетела цапля.
Я поехал дальше по следу печенегов, навстречу их движению. Поднявшись на вершину холма, я увидел перед собой их лагерь, и сердце у меня оборвалось — черные шатры широко раскинулись по равнине.