Походы викингов
Шрифт:
Из Скандинавии исландцы также принесли с собой страсть к морским набегам; сверх того, они долгое время находились в различных сношениях с прежним отечеством, по дружбе и родству, и по необходимости привозить из Норвегии строительный лес и пшеницу; оттого они, очень гордо рассекали море своими длинными кораблями; другие прославились как скальды и рассказчики саг и вернулись с богатыми подарками и вестями о событиях на чужбине, особо в Норвегии и при дворах северных королей. Такие рассказы слушались с жадностью и активным участием; на частных сборищах, на жертвенных пирах, в народных собраниях они были первой забавой и лучшим развлечением исландца. Вообще, от всякого, ездившего в дальнюю дорогу или посещавшего дворы государей, требовали подробного рассказа обо всем, что он делал, говорил и слышал. Кьяртан Олафсон, знаменитый в сагах шотландец, некоторое время проживший у Олафа Трюггвана в Норвегии, вернулся в Исландию
Когда приходил корабль, народ спешил к берегу узнать новости; чаще всего начальнику херада предоставлялось первому ехать на корабль и слушать новости; вместе с продавцом он назначал цены на товары для жителей херада и приглашал начальника корабля гостить у него всю зиму. В течение всего этого времени чужеземец почитался домашним человеком, принимал участие в семейных пирах и раздорах, в зимние вечера развлекал семейство рассказами, а на прощанье, при наступлении весны, предлагал в подарок хозяину английские обои или какую-нибудь драгоценную вещь в благодарность и как плату за зимнее гостепримимство.
Хотя дальний путешественник, по возвращении домой, очень хотел бы знать обо всем, случившемся в его отсутствие на родине, однако ж должен был сначала рассказать землякам новости о чужих краях. Такое любопытство не было исключительным качеством жителей Исландии: им отличались в то время все скандинавы. Торлейф Ярласкальд напомнил Хакону, ярлу в Норвегии, который приставал к нему с расспросами о его путешествии, что «есть старая поговорка: соловья баснями не кормят, и я не стану прежде рассказывать вам, государь, пока вы не дадите мне есть, потому что невежливо расспрашивать незнакомца про чужие края, не подумав сперва о его собственной нужде».
В 1135 году епископ Магнуссон вернулся в Исландию через Норвегию из путешествия в Саксонскую землю. Народ был собран на тинге; завязался жестокий спор по одному делу, о котором мнения были разными; никто не хотел уступить другому. В самом разгаре спора гонец известил о приезде епископа. В ту же минуту перестали спорить; никто и не думал о спорном вопросе; все вдруг разошлись, и епископ должен был взойти на одну высоту поблизости с церковью и рассказать в подробностях все случившееся в Норвегии в бытности его в чужих краях. Благодаря этому живому участию ко всему, происходившему в свете, на родине и вне ее, и вниманию, с каким слушали рассказы о том, а также похвале, являющейся наградой хорошему расасазчику, как приятному гостю во всех домах, образовалось особенное повествовательное искусство; умели придавать рассказу живость и силу, истину и прелесть; это искусство, нередко в соединении с поэтическим талантом, потому что скальды были вместе и рассказчики саг, находилось в таком уважении, что не меньше воинских подвигов приносило славу.
Рассказ, услышанный от достоверных людей, переходил из уст в уста. Из многих рассказов одного и того же события сохранялся особенно тот, который по значению рассказчика или по особенному качеству изложения производил впечатление живее и удерживался в памяти легче других; его сличали с другими и распространяли по свидетельсту современных событий или хорошо с ним знакомых, достоверных лиц. Так устное предание сложилось в однообразный и связанный исторический рассказ. [129]
129
Саги и эпические произведения, ставшие визитной карточкой Исландии, уникальным образом сохранили живые свидетельства не только о событиях эпохи викингов на всем севере Европы, но и бесценные свидетельства, позволяющие детально реконструировать древнегерманскую мифологию и этические представления древних скандинавов. В XVII–XVIII вв. исландские саги стали достоянием общественности и началось их исследование учеными Дании (в состав которой тогда входила Исландия). С тех пор они неоднократно издавались и переводились на многие языки. Классическим изданием оригинальных текстов исландских саг является многотомная «Altnordtsche Saga Bibliotek», издававшаяся в Халле в конце XIX — начале XX в (прим. ред.)
Эти рассказы, так называемые сага, стали передавать письменно в начале XII века, по прошествии почти 240 лет от первого населения острова и немного более столетия с введения христианства в Исландии. В то время события, случившиеся с самого основания Исландской республики, оставались еще в памяти вместе с песней или рассказом и не считались слишком отдаленными, живя в воспоминании достойных доверия стариков, которые или сами были очевидцами тех событий,
Таково начало саг и песен, послуживших основанием древнейшей истории Скандинавии. Первые по времени саги, между баснословными преданиями и стихотворениями от времен Асов, переселения народов и поколения Инглингов, сохранили древние предания о сотворении мира и начала вещей, о богах и семействах, происходивших от Богов, воспоминания старины, устно передаваемые в песнях и сагах из рода в род и еще свежие в памяти во время занятия Исландии первыми поселенцами; эти поселенцы привели их в порядок, передали письму и сохранили до времени в Инглинга-саге и старинной книге, под названием Эдды, родоначальницы преданий.
За этими первыми сагами следует множество других, относящихся к Исландской республике, ее распространившимся родам и знаменитым людям, их воинам, подвигам, жизни и судьбам, также особенным событиям острова. Эти саги чрезвычайно важны для древнейшей истории севера, потому что вводят нас в домашний и общественный быт древнею исландца, изображают дух, мнения, образ жизни и мыслей, учреждения, нравы, обряды, некогда общие для всей Скандинавии, и таким образом представляют живую и яркую картину времени, чего обычно не хватает историкам средних веков.
После них в этом порядке занимают место также многочисленные саги, рассказывающие о событиях вне Исландии, на Оркадских, Шотландских и Фарерских островах и в других краях, посещавшихся норманнами, но особенно в Норвегии, с которой исландцы находились в непрерывных сношениях, в Дании и Швеции, сколько общественное несогласие или другие обстоятельства подавали повод к сношениям между этими государствами и Норвегией. Эти-то «древние саги о вождях, правивших в северных государствах и говоривших датским языком», известный Снорри Стурлусон решился подвергнуть общему пересмотру в первой половине XIII века, привел их в порядок и собрал в одно целое, названное, по начальным словам этого собрания, Heims kringla (Вселенная). Оно до сих пор первое и единственное творение в древнейшей истории Скандинавии, однако ж это собрание не самое первое, еще задолго до Стурлусона другие начали приводить в порядок и собирать древние стихотворения и королевские саги, особенно Сэмунд и Арии, [130] оба с прозванием biпп frode (многопытные, мудрые), потому что пользовались великим уважением у своих современников по их учености, отчасти приобретенной путешествиями и жизнью в чужих краях. [131]
130
Оба они жили в одно время, в последней половине XI и первой половине ХП века. Симуил Мудрый родился около 1056 года, а Ари Мудрый — в 1068 году. Первый — умер в 1133 году, последний — в 1148 году. Снорри Стурлусон родился в 1178 году, убит 22 сентября 1241 года.
131
Сэмунд Мудрый некоторое время жил во Франции; одни утверждают, что ари был его товарищем в путешествиях, другие отвергают это.
Они собрали и новые известия о делах северных, а также и английских королей, вместе с замечательными событиями в их государствах. Сэмунд, как думают, собрал старинные стихотворения, составляющие древнейшую или стихотворную Эдду; Ари, по словам достоверных старцев, написал летопись норвежских королей; [132] он и Сэмунд, наконец, старались, по образу летописей других стран, располагать события в хронологическом и синхроническом порядке. [133]
132
Но хроники Ари и Сэмунда потеряны. При Снорри Стурлусоне они еще существовали, по крайней мере первая
133
Однако ж эти хронологические показания, сколько можно заключить из стихотворений Снорри Стурлусона и дошедшей до нас книги Ари, простираются не далее последнего поселения в Исландии, т, е. до начали царствования Харальда Харфагра.