Похороны стрелы

Куксинский Алексей

– Да ну, Владимир Александрович, – ответил поручик, вместе с приникшим к нему Ловенецким разворачиваясь

в сторону говорившего, – гигиена не хуже, чем у наших машек да палашек. И потом, я же не призываю вас путаться с женой сапожника или пекаря. Я, например, выбираю, кого поинтеллигентней, жену врача или юриста. И с гигиеной всё в порядке, и муж жаловаться не станет.

– А вот я недавно познакомился с одной полячкой в театре, – сказал ещё один офицер, лицо которого от Ловенецкого закрывала фуражка

поручика, – такая, знаете, ясновельможная пани…

– Вряд ли настоящая пани будет гулять с русским офицером, – сказал, услышав последнюю фразу, вошедший в зал подполковник Кунгурцев, – у них же сплошь отцы и деды участники восстания. Она скорее отрежет себе руку, чем подаст её вам для поцелуя.

Познакомившийся с пани что-то невнятно забормотал, как вода в неисправном ватерклозете. Подполковник с высоты своего роста обозревал собравшихся в зале, глаза его блестели, словно на них набежали слёзы.

Конец ознакомительного фрагмента.