Похоть

Физерстоун Шарлотта

Ее сердце вдруг болезненно сжалось и почти перестало биться. Она не желала быть чьим-либо образцом добродетели — не важно, Крома или любого другого. Ей хотелось быть женой, женщиной, а не слыть эталоном совершенства, который водрузили на пьедестал и теперь на него с благоговением взирают.

— Так о чем я? — задумчиво вопросил он, сверкая своими фиалковыми глазами. — Ах да, кто бы отказался от встречи с добродетельной женщиной? Ее цена намного выше самых прекрасных рубинов!

Честити растерянно улыбнулась, не зная, как еще реагировать. Да, у всего была своя цена, которую рано или поздно пришлось бы платить. Подсознательно

она ощущала это. В глубине души так и нарастал страх того, что этой ценой были она сама и ее сестры.

Все еще держа Честити за руку, Кром провел большим пальцем по ее коже.

— Надеюсь, я не слишком дерзок в своих ухаживаниях. У меня нет желания напугать вас, я лишь хочу прояснить свои намерения. Мне бы хотелось добиваться вашего расположения, мисс Леннокс.

Что ж, такова была цена. Ее рука, отданная этому мужчине-фее. Рука Пру, отданная Арауну. Но за что они платят такую цену? — спрашивала себя Честити.

— Конечно, — отозвалась она, приседая в вежливом реверансе. А что еще она должна была сказать?..

— Превосходно. — Кром сверкнул ослепительной улыбкой и жестом показал туда, где Пру уже сидела на скамье, а Араун стоял рядом. Эти двое были поглощены разговором.

— Мне кажется, вас что-то тревожит, — вдруг сказал Кром.

— Нет, ничего.

— Вы знаете, кто я.

Честити метнула в него резкий взгляд:

— Прошу прощения?

— Вы знаете, что я — мужчина-фея.

Она с усилием глотнула. Отрицать это не было никакого смысла.

— Да. Знаю.

Он уселся рядом с ней на скамейку и уставился перед собой немигающим взглядом.

— Это значительно облегчает ситуацию, не так ли? Скрывать уже нечего.

Честити могла лишь кивнуть. Подумать только, как же это необычно — говорить с феей!

— Должен предупредить вас, что в то время как я питаю на ваш счет самые благородные намерения, другие представители моего вида не отличаются столь же твердыми принципами.

— Что вы имеете в виду?

— Противоположных нам сущностей, темных фей. Они безнравственны. Они похищают смертных, доверчивых и невинных, как вы, чтобы обесчестить их.

— Вы предостерегаете меня…

— Да. Вам стоит быть осторожной.

— Если уж мы решили все прояснить между нами, то спешу вам сказать, что мне не доводилось встречаться с темными феями, о которых вы говорите.

— Но вы их еще увидите. — Он снова потянулся к ее руке. — Я знаю, они явятся к вам.

Честити думала о Тейне — и сама не знала почему. Возможно, вспоминала о том, что он заставил ее почувствовать во время встречи в парфюмерном магазине. Горящая от предвкушения, сбитая с толку, она всеми силами души желала увидеться с ним снова. А вот к Крому Честити не чувствовала ничего подобного. От его близкого присутствия в животе не трепетали бабочки, а все внутри не охватывало томительное, настойчивое желание ощутить его прикосновение.

— Вы обратитесь ко мне сразу же, как кто-либо из темных фей придет к вам.

Честити не поняла сути его предупреждения, важности этих темных фей. Но кивнула, выражая согласие только для того, чтобы положить конец этому излишне откровенному разговору наедине.

— Разумеется, я сообщу вам сразу же, если вдруг на моем пути возникнет кто-нибудь из них.

— Вы воспринимаете мое предостережение как шутку, но скоро сами все поймете.

Честити собиралась спросить, с чего это все феи так озаботились их с сестрами

существованием, но в этот момент как раз подошли Пру и Араун.

— Мы вызываем подозрения.

И тут Честити заметила, что гостей леди Сефтон гораздо больше интересует их скромная компания, чем поданный слугами щедрый обед.

— Что ж, тогда не будем вызывать пустые пересуды? Мне бы не хотелось бросать тень на вашу репутацию, — сказал Кром.

«Да, в самом деле», — мрачно подумала Честити. Он хотел видеть ее добродетельной. Безупречной. Совершенной. О, Честити знала, чего он хотел от нее!

Она всегда ненавидела свою добродетель. Но никогда с такой силой, как теперь, когда ясно видела перед собой весь свой жизненный путь, все, что принесет ей будущее. Оно было холодным и безрадостным. Наполненным обязанностями и расчетом. Она никогда не вырвется на свободу из сковывающих ее цепей морали. Никогда не сможет разорвать надоевшие путы. От осознания того, какой будет ее жизнь, Честити пришла в ужас. Какой же безрассудной она чувствовала себя сейчас! Необузданной. Внутри все так и восставало против уготованной ей доли. Честити хотела пережить по крайней мере один волнительный момент чувственного наслаждения. Один-единственный миг импульсивной страсти. Совсем как прошлым вечером, когда она вглядывалась в зеркало и представляла, как руки Тейна ласкают ее тело.

Это было порочно. Безумно. Распутно. И все же она отчаянно хотела снова отыскать в себе эту женщину. Обнаружить ту, что была так надежно упрятана, словно заперта под замком, где-то очень глубоко внутри. Но Тейн нашел ее. Подобрал ключ, который смог отпереть этот замок. Впрочем, темного принца рядом не было. Честити сама прогнала его. И теперь снова оказалась в плену.

Глава 10

Тейн и Киан парили над верхушками деревьев. Тейн обратился в туман — из всех форм, которые мог принять мужчина-фея, существуя вне собственной кожи, он предпочитал именно эту. Киан был тенью.

Тейн видел, как его брат-близнец завис между лиственным навесом, образованным двумя древними дубами. Киан не выглядел полностью серым, скорее представлял собой смешение черного и зеленого цветов. Это был верный признак того, что он находился во власти своего греха.

Тейн знал, что пробудило в брате необузданного зверя. То же самое, что заставляло его собственную кровь бурлить от ярости. Сестры Леннокс, беседовавшие с двумя благими мужчинами-феями.

Увидев ладонь Честити в руке Крома, Тейн пришел в неописуемое бешенство. Как бы ему хотелось наброситься на них и притянуть Честити к себе! Но он не мог позволить своему греху взять над ним верх. Похоть следовало отбросить — утолить ее можно было и позже. Тейн должен был научиться справляться с пороком — ради блага других принцев и их погибающего двора, против которого благие явно замышляли что-то недоброе.

Совсем рядом Тейн чувствовал беспокойные движения Киана — тень металась и принимала все более зловещий вид. Оставалось только надеяться, что брат сможет совладать с завистью. Сейчас было не время вступать в поединок с благими. Особенно с Кромом, братом-близнецом Ниалла. Владыка темных фей обладал исключительной силой, и Тейн не сомневался, что брат их короля ничуть не слабее.

Нет, продолжать их войну здесь, теперь, явно не стоило. Только не перед смертными — и тем более не перед девушками семейства Леннокс.