Похоть
Шрифт:
Ее слова пронзили сознание Тейна. А ведь и в самом деле, все — и смертные, и феи — были связаны определенными условностями и могли считаться рабами. Причем сам Тейн и другие принцы неблагого королевства были порабощены даже больше, чем обычные темные феи. Тейн был рабом похоти. Ярым приверженцем, вынужденным следовать велениям своего порока и преклонять колени перед настойчивыми желаниями вездесущего, ненасытного греха.
«Этот смертный грех, — думал Тейн, глядя на Честити, — может уничтожить меня».
— Я
— Это все ваши страхи, они связывают вас, — успокаивающе прошептал Тейн. — Вы позволяете своей добродетели держать вас в плену, потому что вам легче спрятаться за нее, чем смириться с потребностью подчиниться собственным страстным желаниям.
Честити едва не задохнулась от потрясения. Тейн затронул в ее душе нечто очень важное. Этот тайный страх, который она так старательно скрывала.
— А, я вижу, что прав. Вы ведь не раз спрашивали себя, каково это — не думать. Только чувствовать. Испытывать.
— Нет, это неправда!
— А вы когда-либо думали о том, каково это — сдаться? Улечься у чьих-то ног и вручить себя на чью-то милость?
Ее тело обмякло, сладостный аромат ее лона наполнил воздух… И в этот момент Тейн понял, что Честити Леннокс втайне желает, чтобы ею овладели. Подкрепленная этим осознанием, похоть чуть не подчинила принца себе, движимая желанием взять ее тело. А темный мужчина-фея внутри Тейна жаждал увидеть, как Честити уступает ему. Принц превратил бы ее капитуляцию в нечто столь потрясающее, столь прекрасное и пылкое, что она никогда даже не подумала бы о том, чтобы покинуть его.
— Это все не по-настоящему. Вы — только сон. Плод моего воображения, — заметила она, из последних сил борясь с бушевавшими в душе чувствами.
— Но я — именно тот, кого вы хотите? — тихо спросил Тейн, и его дыхание коснулось уха Честити. Глубоко внутри принц тонко улавливал ее ответ, ощущал разливавшееся между бедер страстное желание, смешанное с его собственной потребностью и стремительным набуханием члена.
Ее ресницы медленно приподнялись, явив зеленые глаза, которые теперь отливали оттенком свежей травы — точно такой же травы, на которую Тейн положил бы ее, подняв платье и прильнув губами к ее женскому естеству.
Эта чувственная фантазия вспыхнула не только в сознании принца, но и предстала перед мысленным взором Честити. Тейн без труда увидел ее версию этой картины — свою темную голову, погрузившуюся между ее белыми бедрами, и ее руки, безжалостно вцепившиеся в его волосы.
— Да, вы хотите, чтобы я ласкал вас там… Но этот образ за вами — просто откройте глаза и посмотрите — разве это не образ мужчины, которого вы видите сейчас в своей фантазии, разве не он — тот, кого вы так сильно желаете?
Усмирив бурлящее сознание, он прислушался к мыслям Честити, рассчитывая узнать о
— Такой красивый… Такой темный… Он взывает ко мне, и все, чего хочет мое тело, — это ответить… Ему… ему…
Она не смогла закончить мысль, и Тейн поспешил прийти ей на помощь:
— Темному мужчине-фее.
Глаза Честити округлились от потрясения, но тело затрепетало от страстного желания.
— Совсем рядом существует другой мир, целый новый мир, Честити, страна восхитительных удовольствий. Королевский двор, наполненный блаженством и страстью.
Позвольте мне показать вам этот край.
Тейн чувствовал внутреннюю борьбу Честити, страх, разрывающий ее душу. Такой сильный, всепоглощающий… Да, эта добродетель была истинной, глубоко укоренившейся внутри Честити.
— Покоритесь, — прошептал Тейн, прикоснувшись к белоснежной шее губами и прижавшись к Честити всем своим возбужденным телом. — Уступите мне. Доставьте мне удовольствие, позволив показать вам свой мир.
— Это все нереально, — произнесла она голосом, который должен был прозвучать твердо, но вместо этого лишь выдал ее нерешительность. — Вы нереальны.
Тейн осмелился скользнуть руками из-за спины Честити и положить ладони на ее сочные груди. Когда жар рук проник сквозь шелк, он услышал, как Честити задыхается. Ощутил покалывание в ее сосках, отозвавшихся на его близкое присутствие.
— Разве это не реально? — спросил он. — То, как затвердели ваши соски и набухли ваши груди?
Тейн сжал чувствительные соски и нежно потянул их через ткань ночной рубашки, лаская Честити в медленном, возбуждающем ритме, который соответствовал бы движениям его рта, если бы он посасывал эти вздернутые розовые верхушки.
Честити застонала, ее колени ослабели, и Тейн прижался к своей суженой еще сильнее, удерживая ее на ослабевших ногах.
— Вы околдовали меня своими чарами!
— Нет, — угрюмо ответил он. — Это вы околдовали меня. Вы — все, о чем я могу думать. Мысли о вас поглощают меня целиком.
— Что вы со мной делаете? — судорожно прошептала Честити.
— Пробуждаю вас.
Поглаживая ладонями пышные груди, он успокаивал свою затвердевшую плоть, пытаясь отделаться от желания сорвать с Честити сорочку и подставить ее обнаженное тело своему плотоядному взгляду.
— Вы придете ко мне, — требовательно произнес Тейн, хватая Честити за подбородок и резко поднимая ее лицо к своему. — В ваших снах вы позволите мне овладеть вами. Вы не станете меня отвергать. Вы подчинитесь мне и моим желаниям.