Похождения иркутского бича

Ладик Евгений Павлович

Теперь стол обрел законченный вид. Голодные мужики молча работали ложками, и лишь Том Шин через определенные промежутки времени вопрошал: «Ну, что, по „писярику“?» — после чего слышалось бульканье и стук кружек. Кстати, никак не пойму, почему икру намазывают на хлеб тонким слоем? Ложками ее есть куда сподручнее, спросите любого в Сибири!

После ужина завалились на нары и, покуривая сигареты, травили байки.

— Был у меня случай прошлым летом, — начал Том Шин. — Вышел я к ручью и нос в нос столкнулся с сохатым. Ружье у меня как раз пулей было заряжено, сорвал его, прицелился в горб. Бац! Стоит, гад, как ни в чем не бывало. Я за патронтаж, а там ни одной пули, все заряды дробовые. Раздумывать

некогда, начал его дробью поливать. Тринадцать патронов высадил — стоит, как ни в чем не бывало. Остался у меня последний патрон. Высыпал я из него дробь, развел костер, достал из пайвы банку тушенки. Тушенку выкинул, а в банку насыпал дробь, расплавил на костре. Выкопал в земле ямку и отлил пулю. Подровнял немного, зарядил обратно в патрон. Полчаса провозился не меньше, а этот гад так и стоит, ноги расщеперил, голову опустил. Я подошел метров на пять и под лопатку ему последнюю пулю. Даже не пошевелился! Нашел я тогда жердь, привязал к ней нож и всадил лосю в бок. Тут только он и свалился. Оказалось потом, я ему первой пулей позвоночник перебил, а он ноги так широко расставил, что и упасть не мог. Мясо неплохое оказалось, правда, трое зубы сломали пока ели. Я ж в него полкило дроби влепил, однако.

Студент рассказал случаи посвежее.

— Старого Большевика помнишь? Так вот, подходит он однажды к Хомичу и говорит:

Здесь аласы покрыты водой ледяной, А по гарям сплошной молодняк. За две сотни рублев здесь кормить комаров, И горбатиться. Я не дурак!!

— Большевик стихи пишет? — удивился Парашкин.

— Да нет. Это Давыдов — таксатор с соседнего табора, написал, а бичам понравилось. Зачем голову ломать, и придумывать поводы для увольнения?

— А, что — побежали? — спросил Парашкин.

— Старый Большевик с Ширинкой и двух месяцев не проработали, а мы с Шах Назарами до последнего тянули. На таборе из жратвы остался только комбижир. Денег ни копейки. Начальник партии пообещал через неделю подъехать. Через неделю и подъехал. Заглядывает через дверь: будут бить или не будут. Голодный бич ведь злее волка. А из хатона, где мы тогда жили, запах пирогов.

— Мужики, я вам тушенки принес.

— На… нам нужна твоя тушенка, садись за стол, Данилыч.

Накормили его пирогами с зайчатиной, с рыбой, с ягодами. Он у Хомича и спрашивает:

— Ладно, Вень, я понимаю: рыба, мясо, ягоды. Но где вы муку взяли?

— Телята поделились. Пастухам положено телят на выгоне мучной болтушкой подкармливать. Но где ты видел таких трудяг? Как им муку привезли, так и лежала до осени. Вот я и позаимствовал из телячьего рациона. Кстати, высший сорт.

Кроме тушенки у Данилыча оказались и деньги. Но ни грамма водки. Чуть было не вспыхнувший конфликт Данилыч погасил выдачей аванса. Молодой Шах Назар взял рюкзак и деньги, и побежал в ближайший магазин, где продавали спиртное, в Киленки. Всего-то 54 км туда и обратно. За десять часов обернулся.

А назавтра я с начальником партии и уехал. Венька с Шахназарами остался, таксацию добивать.

Утром попили чаю, прибрались в зимовье и поплыли в кедровник.

Глава 3

В кедровнике. Хомич приехал. За сохатым

Кедра в пойме реки мало. Растет он по распадкам. Поэтому табор сделали в километре от реки. По распадку бежал ручей, и проблем с водой не было. На устройство табора ушел весь день. Сперва таскали барахло: продукты, тенты, спальники, инструмент. Потом оборудовали костер, спальные места, прибивали жерди под машинку и сита.

Шишку, обычно, перерабатывают на месте, в кедровнике.

Если

всю шишку таскать в одно место, производительность падает пропорционально расстоянию. Поэтому профессионалы по рельефу, урожайности и т. д. находят места для станов. Стан — это временное место. Туда стаскивают сырье, то бишь, шишку с ближайшей округи, потом подтаскивают инструмент и перерабатывают. Суть проста — с мешка шишки после переработки получается ведро ореха. Ведро тащить всегда легче, чем мешок.

Что легче, килограмм свинца или килограмм пуха?

Идиотский вопрос! Конечно свинец! Любой грузчик знает, чем выше удельный вес груза, тем легче он переносится. Тем более, когда из 40 кг шишки выходит всего 10 кг ореха.

Обычно, стан устраивают так: выбирают три дерева, расположенных в двух-трех метрах друг от друга, и на уровне… ну, вам по пояс будет, прибивают две жерди: с одной и с другой стороны стволов. На жерди устанавливают машинку для переработки шишек, под машинкой пристраивают тент, можно полиэтилен. На эти же жерди ставят ведро с шишкой под левую руку. Правой крутят ручку, левой бросают в машинку шишку. Принцип как у мясорубки. Ручных машинок наша промышленность не выпускает, а моторные «Кедровки» весом за 50 кг таскать по бурелому то еще удовольствие. Поэтому каждый шишкарь мастерит свой вариант. Если есть сварочный агрегат, то делают из арматурных прутков, а если один топор — из дерева. Принцип один: кожух, а внутри барабан. Бросаешь сверху шишку, крутишь барабан, шишка проворачивается между барабаном и кожухом, и в размолотом виде падает на тент.

Еще одну жердь прибивают к соседним деревьям на уровне роста самого высокого члена бригады. В противном случае, этот член будет постоянно стукаться головой об жердь и называть нехорошими словами мелких членов бригады. К жерди привязывают крючки для решета и сита. В решете насверлены крупные дырки, в которые орех проваливается, а в сите — мелкие, и орех в нем остается.

Технология переработки шишки проста: перекрутив на машинке пару мешков шишки, пересыпаешь в решето два ведра, трясешь, орех проваливается на подстеленный под решетом тент, а крупный мусор остается в решете. Отбрасываешь мусор в сторону и опять наполняешь решето. Просеяв весь орех на решете, начинаешь трясти его на сите. Мелкий мусор и пыль отсеиваются, и в сите остается чистый орех. Ссыпаешь его в мешок и повторяешь этот увлекательный процесс с самого начала. Вновь и вновь. Пока руки не начнут отваливаться.

Впрочем, я забежал вперед. Прежде чем заниматься переработкой, шишку нужно собрать. Поэтому на следующий день мужики, прихватив мешки и привязав на талии фартуки из тех же мешков, отправились бродить по кедровнику.

Первый день удачным можно было назвать с большой натяжкой. Шишку собирали как грибы. Под одним деревом — десяток, под другим — две, а то и ни одной. Уходили от стана аж метров на 400. И все равно набрали за день по четыре мешка. Для непрофессионала — в денежном выражении около 6 руб. на рыло.

А теперь для профессионала, с экономическим уклоном:

бутылка водки — 3 руб. 62 коп.

1 кг. мяса — 2–3 руб.

1 кг. кильки — 10 коп.

1 кг. хариуса — 2 руб. 50 коп.

1 кг. масла, сыра — 3 руб.

1 автомобиль «Чайка» — 14 000 руб.

Для настоящих экономистов — смотрите справочники за соответствующие годы.

За следующие три дня набрали мешков 10. Хотелось пить, но было нечего; хотелось выть, поэтому пели.

Отцвела сирень, за заборами Псы голодные сидят, за которыми Не решу никак незадачу я — Отчего же жизнь собачащая.