Похождения комиссара Фухе
Шрифт:
— А славно, хе-хе, бабахнуло! — воскликнул Кальдер. — Я просто помолодел, хе-хе, годиков на пять! Ну, чего эти шелкоперишки еще пишут?
— Пишут, что для обеспечения безопасности завтрашней церемонии, на которую мы приглашены, принимаются срочные меры, — ответил Фухе. — Да, еще тут реклама: «Пейте коньяк «Камю»!»
— А может, не ходить завтра на эту церемонию? — предложил Конг.
— Ну, уж нет! — заявил Фухе. — Я этого так не оставлю!
— Сходим, сходим! — согласился Кальдер. — Если что, то и жалеть не о чем — не
В дверь постучали. Получив приглашение войти, в номер неторопливо и с достоинством проследовал крепкого вида пожилой мужчина.
— Здравствуйте, господа! — произнес он. — Я комиссар Негрэ из главного управления полиции. Можно закурить?
Разрешение было тут же дано, и пришедший задымил массивной пеньковой трубкой.
— Я пришел, господа, — продолжал он, — чтобы предупредить вас. — Нам, то есть парижской полиции, стало известно, что за вами ведется охота.
— Сами знаем, — буркнул Конг. — Грохот на весь город стоял.
— Мы принимаем меры, — продолжал Негрэ. — Мой помощник Люкас сумел установить, что взрыв «Боинга» и ракетный удар были совершены террористической группой «31 августа».
— Это кто еще такие? — удивился Фухе. — Палестинцы, что ли?
— Не думаю, мсье, — покачал головой Негрэ, дымя трубкой. — Мы предполагаем, что члены этой организации приехали в поезде «Вечный мир».
— Ну и названьице! — хмыкнул Конг.
Негрэ улыбнулся:
— Имеется в виду не будущий мир, куда мы все попадем, а мир между Францией и ФРГ. В этом поезде приехала во Францию немецкая делегация, в том числе ветераны Вермахта и СС для проведения церемонии «Вечное примирение»…
— Но мы-то тут при чем? — удивился Фухе. — Чего это они к нам привязались?
— Не знаю, мсье, — с достоинством ответил Негрэ и, пустив кольцо дыма, не торопясь удалился.
— Чертовщина какая-то! — заметил Конг. — При чем тут «31 августа»?
— А я понял, — мрачно сказал Фухе. — Вспомни, что было 31 августа 1939 года.
— Ах, дьявол! — воскликнул Конг. — Гляйвиц! Ну конечно… Но причем тут все же мы? Или они узнали об операции «Поплавок»… Но ведь сорок лет прошло! Ну, прямо идиотизм!
— Не сушите, хе-хе, мозги, — прервал его Кальдер, читавший до этого одну из газет. — Лучше обмозгуйте вот что — сюда, хе-хе, один наш старый знакомый пожаловал! К чему бы это?
И фельдмаршал подал газету Конгу. Тот прочитал указанный Кальдером абзац и мрачно сказал Фухе:
— Можешь радоваться, сапожник! Твой Скорфани в Париже!
21. ПУТЬ НА ЦЕРЕМОНИЮ
Рано утром к подъезду гостиницы был подан микроавтобус. Фухе и Конг, подволакивая бравого фельдмаршала, у которого стали отказывать ноги, влезли в машину и заботливо усадили Кальдера на сиденье у окошка.
— Трогай, родимый! — велел Конг шоферу. — Прокатимся,
— И далеко мы уедем? — спросил Фухе у Конга.
— А что тебя смущает?
— Как что? А Скорфани?
— Гм-м… Скорфани здесь легально, он прибыл вместе с этим поездом «Вечный мир».
— Вместе с группой «31 августа»…
— Вероятнее всего это так, но пока это докажут…
— Нас взорвут или испарят, — закончил за Конга Фухе.
— Испарят, хе-хе! — почему-то обрадовался Кальдер. — Примерчиком, хе-хе, послужим! Скоро всех испарять будут! Прогресс, хе-хе!
— Надо этому Негрэ сказать, — решил Конг, — пусть охрану усилят, что ли.
— Не поможет, — мрачно заметил Фухе. — Ты что, Скорфани не знаешь?
— Н-да! — вздохнул Конг. — Что делать-то будем?
— Исповедаемся, исповедаемся, — предложил Кальдер. — К Богу, хе-хе, обратимся! Меньше, хе-хе, в смоле нам кипеть за прегрешеньица наши!
— Еще какие будут предложения? — спросил Конг.
— Есть тут идея… — неопределенно сказал Фухе. — Только нужно на склад заехать…
— На винный? — заинтересовался Конг.
— Нет, на военный, — пояснил Фухе. — Запасемся кое-чем.
— Пресс-папье боевое возьмем? — живо отреагировал Кальдер. — Во всеоружии супостатов встречать будем?
— Вроде того, — согласился Фухе. — А потом можно будет и Негрэ этому звякнуть…
Закончив дела, компания поехала к центру имени Помпиду, где намечалась церемония. Туда уже съезжались делегации ветеранов из всех западноевропейских стран. Намечалось прибытие и нескольких правительственных делегаций.
— Идеальная обстановка для терракта, — сказал Конг, просматривая свежую газету, только что купленную в киоске. — Всех сразу — лучше и не придумаешь!
— Ох уж эти террористы! — вздохнул Фухе. — Хорошо, что в нашей великой, хотя и нейтральной державе этого добра немного.
— Слушай, — вдруг спросил его Конг, — я совсем забыл, ты сапоги-то вернул? А то вдруг репортеришки спросят.
— Нет, — мрачно ответил Фухе. — Ты же знаешь — пропали они. Пришлось выплачивать — двадцать долларов из собственного кармана.
— Надо было актик-то на списание нацарапать, — посоветовал Кальдер. Мы у себя однажды, хе-хе, целую танковую дивизию списали!
— А он у нас глупенький! — объяснил Конг. — Он у нас шуток не понимает! Охота ему было шесть лет по всем фронтам сапоги какие-то дурацкие искать!
— Как же! — удивился Фухе. — Но министр лично…
— Кретин! Да за годы войны у нас три министра внутренних дел сменилось! А тебя чуть было не объявили пропавшим без вести. И если бы не мы с его высокопревосходительством, то твое начальство так бы и сделало.
— Мы вас, хе-хе, в список особо ценных агентов занесли, — пояснил Кальдер. — Сообщили, что вы, хе-хе, спецзадание выполняете. Тогда вашего де Била как раз в начальнички, хе-хе, вывели, так мы с ним и договорились.