Похождения отставного полковника Плохоты
Шрифт:
Ему куда тяжелее с прозаиками. Не так давно на него повесили святую обязанность написать аннотацию к книгам полуписателя-полубомжа живущего в Америке Мирослава Ягутина, который пишет о том, как стать бомжом! И ведь получил паршивец премию Андрея Белого. Как можно за такое давать премии? За книги: "Я жопу посвятил народу своему", "Америка в моих штанах"? За фразы: "Раздевшись, бомж приседает и с видимым облегчением испражняется у всех на глазах...". Тьфу.
– Ритуля!
– крикнул жену, - вытаскивай мой лучший костюм. С завтрашнего дня
– Ужас, - отозвалась жена.
– Почему?
– раскраснелся Захар Сергеевич.
– Потому что теперь тебя днём с огнём не сыщешь.
Понедельник начинается в субботу. Все выходные Захар Сергеевич рисовал себе планы. Он ни перед кем унижаться не будет. Он встаёт на колени только перед флагом и перед детьми.
В понедельник Захар Сергеевич в тёмно-сером костюме при галстуке прибыл в редакцию в свой новый кабинет. И началось.
Первой пташкой залетевшей к нему был поэт, он же юрист Ванька Каинов.
– Привет Захар! Вот несу новые стихи. Пронесся слух, тебя повысили. Дослужился. Молодец. Поздравляю! Главред к тебе направил. Хочу издаться в ближайшем номере нашего альманаха. Зашелестел бумагами, доставая их из объёмного портфеля.
– Слушай.
Гляну в небо с балкона - просинь,
Надо мною полощется простынь.
Что висит теперь, высыхает,
По-весеннему благоухает.
Вот бы мысли, свои, как платье,
Простирать и прополоскать бы...
– Вань, "сучьи метки" напоминает.
– Захар! Смотри на поэзию ширше и народ к тебе потянется.
– Да-да-да, - парировал новоиспеченный руководитель отдела поэзии и сам того не замечая заговорил стихами.
Глядите-ка припёрлась Муза,
Без рифм, от всей души -
Калекой голопузым
Родиться стих спешит.
– Клади на стол свои вирши, покажу главреду, а там, как он скажет.
Ванька хотел было пойти к главреду сам, но его мысли перенаправил звонок с мобильного телефона. Звонили из нотариальной конторы, ему следовало немедленно бежать на работу - дожидался клиент.
Следующим в кабинет постучался молодой, прыщавый, долговязый, эпатажный поэт-песенник, он же автор исполнитель своих творений, он же бард одной из московских музыкальных тусовок.
– Вы знаете, я песню написал, - картинно взмахнул руками.
– Очень хорошо, а как она называется?
– поинтересовался Захар Сергеевич, с сомнением глядя на длинную шевелюру юного бездельника. Бард сильно засмущался "Эх, ёж твою мать"!
– Очень хорошо, -пригляделся к прыщавому дарованию Захар Сергеевич.
– Вот только "Эх" выбросьте, и будет хорошо. Цыганщиной отдает.
– Вы так думаете?
– зарделся аленьким цветочком юнец, - ну так я оставлю слова? Вы почитайте, ежели чего не так, я поправлю.
Его
Мы были в Европе, мы видели, как
Там окультурен последний дурак!
Вошёл в поэтический раж Андрей Благодатный. Сорок минут Захар Сергеевич внимал виршам, пока не зазвонил телефон. Звонил главред.
– Захар! Кто-нибудь скажет мне, где Машкин? Почему его до сих пор нет?
– Машкин сегодня торгует своими книжками на ВДНХа, - рапортовал Захар Сергеевич.
– Безобразие, - кричал босс, - сегодня надо везти в издательство вёрстку. Что мне тут разорваться. Что ты делаешь?
– Работаю с поэтами, - рапортовал Захар Сергеевич.
– Посылай их к чертовой матери! Дуй ко мне, поедешь с вёрсткой.
– Я?
– Ты.
– У меня сейчас Благодатный.
– Благодатному - благодать. Немедленно ко мне.
И "Колокол" Герцена долго звонил,
Но так и не выступил русский дебил.
Продолжал читать, не обращая ни на кого внимания поэт Андрей, он же в миру отец Андрей из далёкого прихода под Тверью.
– Прошу извинить, - прервал его Захар Сергеевич, - вынужден вас покинуть. Уезжаю по заданию редакции в издательство. Оставьте свои стихи на столе, перезвоню позже, когда прочту.
– Вадим Юрьевич! Куда ехать?
– спросил Захар Сергеевич, распахивая дверь в кабинет главреда.
– Да погоди ты! Не суетись. Где Матвеев?
– Он сейчас за кардоном.
– Он вечно за кардоном, - бушевал главред, - Где именно?
– На Кипре расхлёбывает финансовые проблемы, - ответил Захар Сергеевич, - так я поеду?
– Вместо Кипров за своими публикациями следить надобно. Кто так пишет "Раструбы ушей направить на планету" А это? "Стучаться в стены лбом - удел поэта", "Пусть отдохнёт псих от сих до сих". Безобразие. Где культура слова? И мы это печатаем! Вёрстка отменяется. Выкорчую его из альманаха, потом отвезёшь. Устал я.
Возьмём Альберта Никаноровича. Хитёр бобёр. Выпустил десять своих книжек в Китае, но живёт то в России! Пришёл бы в редакцию мы бы посмотрели на него широко, а не узкими китайскими глазами.
Зайди к редактору журнала "Визит" Волобуеву и потом на рабочее место. Он мне должен путёвку в Крым подписать.
Героями фольклора, как известно, становятся только незаурядные люди, а Захар Сергеевич, несомненно, таковым был.
Когда он зашёл к Волобуеву, тот сидел за большим письменным столом, просматривал подготовленные материалы и мелким глотками отпивал чай из стакана в мельхиоровом подстаканнике, постоянно помешивая содержимое стакана ложечкой.