Похождения соломенной вдовы
Шрифт:
Очнулась я от холода среди сухих камышей и кочек.
Кругом была кромешная тьма. Пальто насквозь пропиталось водой, из башмаков лилось через край. Пока я сообразила, что случилось, сердце мое едва не выскочило из груди.
— Катерина! — крикнула я нечеловеческим голосом. — Катерина!
Никто не отозвался. Испугавшись почти до обморока, я стала бегать по болоту и ломать камыш, словно взбесившийся комбайн на кукурузном поле. Проваливаясь по колено в ледяную воду, я шарила вокруг, вытянув
— Это ты накаркала, — сказала я, тыча в Катерину пальцем. — Сказала, что кругом полно психов. Вот их на тебя и потянуло.
— Спасибо, что он не сжег нас на костре, — ответила та и неожиданно хихикнула. — Или не сбросил в реку.
Тогда бы мы утонули — и дело с концом. Не хотелось бы именно так закончить это приключение.
— А что, разве ведьмы живут в болотах? — задала я мучивший меня вопрос. — По-моему, в болотах живут кикиморы болотные. И чеснока, если не ошибаюсь, боятся не ведьмы, а вампиры.
— Возможно, нам попался малограмотный псих.
Слово за слово, мы начали смеяться, потом истерически хохотать, складываясь в три погибели и икая.
— Все, пора выбираться, — я попыталась отдышаться. — А то воспаление легких нам гарантировано. Не знаешь, сколько мы пролежали в воде, как два крокодила?
— Думаю, недолго. У меня юбка почти сухая. Мы просто не успели пропитаться водой насквозь.
— Ты, может, и не успела. А я намокла. А страшно-то как! Мне и днем-то всегда в лесу страшно, а уж ночью и подавно.
— Боже мой, где мы, как ты думаешь? — Катерина сжала мою руку.
Мы были в лесу, это точно. Деревья вокруг стояли высокие, страшные, на небе было черно, а под ногами еще черней.
— Ой, огоньки! — внезапно воскликнула Катерина. — Гляди, вон там!
— Наверное, деревня, — вслух подумала я и тут услышала голоса. Голоса приближались Я радостно всплеснула руками, но Катерина шепотом цыкнула:
— Подожди радоваться! Сначала надо послушать.
Поймем, кто это, тогда и выйдем. А то знаешь, как бывает? Попадешь из огня да в полымя. Может, это какие-нибудь бандиты. Или алкоголики. Или браконьеры.
Голоса между тем приближались.
— Пойдем домой, а утром я вернусь, посмотрю, — сказал ленивый бас. Луч фонарика пробежал по сухостою.
— Ить, Митька, кричало оно. Страшно так, хрипло:
"Катери-и-на!
А Катерина-то, почитай, как два года уж в лесу сгинула, — отвечал невидимый собеседник, судя по выговору, дедок.
— Ну и что?
— Да ты сам посуди: чего ты утром увидишь? Нечисть, она ведь по ночам промышляет. А утром прячется — все, ща.
— Ты, Кондрат, сегодня опять самогонку гнал, — безо всякого выражения сказал бас.
— Гнал, — согласился Кондрат. — Но это к нашему делу касательства не имеет.
— Да какое такое дело?
— Дак она что, не приходит, что ли? — заблажил дед. — Почитай, уж неделю почти кажную ночь выходят из болота бабы. Волосы у их мокрые, лица все в тине и руки зеленые с когтями. А дом-то на отшибе только мой.
Вот они ко мне и наладились стучаться. Воют, скребутся…
— Ну, а потом?
— А потом уходют.
— Куда уходят?
— Куды-куды? Туды, к автобусной остановке.
— Ну, ты, Кондрат, и мастер сказки рассказывать!
— А у тебя пистолет с собой? — спросил Кондрат.
— С собой, с собой.
Катерина схватила меня за волосы и зашептала прямо в ухо:
— Надо затаиться. Если они нас увидят, стрелять начнут.
Когда я услышала про пистолет, мне в голову пришла та же самая мысль. Однако нам сегодня хронически не везло. Кондрат и вооруженный пистолетом Митька шли прямо на нас. Когда мы попытались сдать в сторону, затрещал хворост под ногами. Мы замерли, замерли и разведчики. Луч фонарика заметался вокруг, словно прожектор на дискотеке. Надо было срочно что-то делать.
— Помогите! — слабым голосом позвала я. — А-ау-у!
Заблудились! Есть здесь кто-нибудь?
Свет наконец нашел нас и начал выхватывать из темноты по кускам.
— Ах ты, мать твою так! — заверещал Кондрат. — Кикиморы! Они теперь повдвоем тута. А я говорил! А ты мне не верил!
— Подожди, не блажи, — оборвал его бас.
— Пойдем, Митька, вертаться надо, а то утянут нас в трясину твари поганые.
— Сам ты тварь поганая! — внезапно крикнула Катерина визгливым голосом. — Мы в лесу заблудились! Ты что, грязных девушек никогда не видел?
— Гражданочки, вы как сюда попали? — деловито осведомился бас, приближаясь к нам.
— Не ходи, Митька! — закричал дед во всю силу своих хилых легких. — Твоя погибель на моей совести будет!
— Мы вас не видим, — жалобно сказала я. — Вы кто?
Давайте поговорим по-человечески.
— Не слушай, Митька! — продолжал надрываться дед. — Это они повсегда песни сладкоречивые заводят, чтобы путников заарканить и потом в болото утащить.
— Я тебя, старый хрыч, сейчас точно в болоте утоплю, — пообещала Катерина. И более мирным тоном обратилась ко все еще невидимому Митьке:
— Скажите, а как называется это место?
Вместо него мгновенно отозвался дед:
— Ведьмино болото оно называется, вот как!
— Вот блин, да не болото, а село. Или чего тут у вас?
— У нас тут Марьяновка, — сказал Митька. — Как вы в болото-то попали? Ночью?
— Случайно.
— Случайности, девушки, обычно плохо заканчиваются. Если б не мы, что бы вы стали делать?
— Известно что, — злобно сказал дед из-за его спины — Добрались бы до моего дома и стали бы царапаться в дверь.