Похожие судьбы всегда пересекаются
Шрифт:
Порш не завелся.
— Мать твою, — кашлял Дима. — Ну что ты завис, старый козёл!
— Митя! Тут горит все! Выходи! — перед ним в окне появилось чёрное от копоти лицо перепуганного Сени.
— Водить умеешь?!
— Да!
— Садись! — Дима выскочил из машины и пихнул внутрь Сеню. — Заводи, я подтолкну!
Он толкал автомобиль целую вечность, а потом ещё столько же наблюдал, как «порше» скрывается среди дыма, гудя и тарахтя, но своим ходом. Сил не осталось даже на вздох. Дима шагнул было вперед или только подумал, что шагнул,
Юля не спала всю ночь. Лежала в кровати и смотрела на небо. Мысли с издевательским постоянством возвращались к словам, которые Дима, едва ворочая языком, бросил ей, когда, наконец, взял трубку.
— Половые тряпки надо вовремя выкидывать. А я опять передержал.
Оскорбительно, унизительно, больно до такой степени, что она думала заплакать. Но только сбросила вызов и убрала телефон подальше.
Он был пьян, и ему было плохо. Она в этом виновата, и его право её презирать. Но когда на рассвете, тихо постучавшись, к ней в спальню зашёл бледный, перепуганный Егор и сказал, что горит их сервис, что брата увезла скорая, она вылетела из дома и понеслась в больницу, ни секунды не задумываясь о пропасти между ними.
Егора Юля попросила остаться с Людой. Та спала сном праведника, и Юля переживала, что младшая будет нервничать, когда, проснувшись, никого не найдёт рядом.
— Не говори ей пока ничего. Ей нервничать нельзя. И сам не вешай нос. Я все выясню и позвоню, хорошо?
— Юля, — у двери Егор схватил её за руку. — Только если вдруг…
Он судорожно сглотнул, мотнул головой.
— Звоните сразу. Я с ним должен…
— Хватит. Все будет хорошо.
На выходе из подъезда её накрыло ледяное спокойствие. В бардачке она нашла почти полную пачку «Парламента», которую купила ещё весной, достала одну сигарету и закурила. К горлу подкатила тошнота — так быстро и глубоко, до боли в легких Юля затянулась. За руль она села предельно спокойной и погнала к больнице, куда увезли Диму.
По дороге Юля принялась размышлять о вероятности поджога. По правде сказать, она ни капли не сомневалась, что в несчастье замешан Игорь. Его слова про «огонёк» теперь обрели смысл. Хотя мог постараться и любовник Светы — ведь, как рассказал Егор, Дима отделался компенсацией, причём довольно приемлемой для него.
Слишком много произошло за один день, и Юля, пытаясь переключить мысли и не впадать в панику, подумала про Алексея, который вечером забрал у неё кейсик с деньгами. Всю сумму ей передал представитель Следственного комитета, задействованный в операции — купюры, как она и предполагала, были мечеными. Теперь оставалось только ждать, когда деньги дойдут до Игоря.
Если дойдут вообще.
И все это стало для Юли ничтожно пустым и далеким, когда в приёмной на её вопрос о пострадавшем при пожаре, медсестра, мельком глянув на какие-то бумаги, разложенные на столе, ответила, что крайне тяжелые в реанимации, и ими занимаются специалисты.
Это только потом у неё спросили
— Его брат… же-женится на моей младшей… доч… сестре, — начала объяснять Юля, путая слова и запинаясь. — Но сестра беременна, и я не могу ей позволить…
— Ждите.
Юля опустилась на скамейку и, прижав к себе сумку, скрестила руки на груди. Она очнулась, только услышав знакомый голос. Вскинула голову и увидела Толика и Катю у окна регистратуры. Катя красными глазами смотрела на неё и грызла ногти.
Юля вскочила на ноги и бросилась к ним.
— Что? Что там?
Толик смерил её мрачным взглядом и, ничего не ответив, отвернулся.
— Толя, что с ним? — она схватила его за локоть, и под Катин всхлип Толик стряхнул её руку грубым жестом.
— Вы что тут делаете? — резко поинтересовался он. — Где Егор?
— С Людой. Скоро приедет, — Юля отступила от него. — Что произошло?
— А то! — Толик оттолкнулся от стойки и, резко повернувшись к ней, принялся едва ли не орать: — Вчера он застаёт тебя с поличным, а сегодня от сервиса одни головешки! И, заметь, на вашу лужайку ни искры не попало!
— В чем ты меня обвиняешь? — окончательно растерялась Юля.
— Во всем! И в этом, — он ткнул пальцем в сторону двери, ведущей в отделение. — И в этом!
Теперь он указывал на плачущую Катю.
— Что ж ты за змея такая, а, Юлия Сергеевна?!
— Толик, не надо, — пропищала Катя, хватая его за руку.
— Если не прекратите орать, я вызову охрану! — рявкнула медсестра, и Толик, глянув куда-то Юле за спину, отступил.
— Что он тебе сделал-то, что ты ему жизнь сломала? — тихо спросил он и, отвернувшись, отошёл к противоположной стене. Катя, прошептав: «Извините», вытирая платком глаза, убежала за ним.
— Они о чем? — Юле на мгновение показалось, что за её спиной стоит Дима — так похож был в тот момент голос Егора на голос брата. Она обернулась.
— А где Люда?
— Спит ещё. Я записку оставил, что уехал по делам. Она все равно раньше девяти не проснется, — Егор хмуро смотрел на неё. — Так о чем они говорили?
Юля отвела глаза.
— Долгая история.
— Почему его вчера так переклинило? Из-за тебя?
— Да.
— Ты… Что ты сделала?
Юля вскинула голову и в упор посмотрела в серые, тёмные, как тучи перед грозой, глаза.
— Я целовались с другим мужчиной у себя в кабинете, когда он зашёл, — без запинки отчеканила она.
Егор прищурился, покачал головой. Благо не отшатнулся.
— И зачем ты сюда приехала тогда? — спросил глухо, напряженно.
— Я должна быть здесь. Он…
— Не должна, — он чуть повысил голос, за мгновение став и старше, и жестче. — Езжай к сестре.
— Послушай, я не собираюсь…
— Ты ей явно сейчас нужна больше, чем ему.
Юля закрыла глаза, отвернулась. Егор взял её за руку и чуть сжал ладонь. Не в его духе было грубить. И теперь он пытался сгладить жестокость своих слов.