Похвала подлости

Поломошнов Борис

«Желанный» по своему имени, Дезидерий был нежеланным для своих родителей, но оказался желанным для рода Человек Разумный.

Парадокс второй. Эразм Роттердамский был патриотом, но никогда не стремился служить исключительно своему народу.

В своем письме Йонасу Йордоку от 10 мая 1521-го года Дезидерий пишет: «Я намереваюсь и стремлюсь быть полезным не только голландцам, но и немцам, и французам, испанцам, англичанам, чехам, рутенцам (славянам. — Б. П., Е. П.) и, если сумею, даже туркам и сарацинам» [88, с. 4].

В этом заявлении Эразма нет ни малейшего проявления «космополитизма» как отсутствия патриотизма: он любил свою родину

и свой народ, но его национальная гордость, его национальное самосознание никогда не вырождались в национальную кичливость, национальную заносчивость, в глубокую убежденность в каком бы то ни было превосходстве своей нации над другими.

Эразм всю свою жизнь стремился служить своему народу в человечестве, и человечеству — в своем народе.

Парадокс третий. Он бы мог, не прилагая никаких усилий, стать гражданином любой страны, где он бывал — Италии, Франции, Испании, Англии, Швейцарии — любой из них, какой бы только пожелал.

Он мог бы стать гражданином любой страны, где ему было хорошо.

Мог бы стать, но не стал.

Прославленного мыслителя, желая привлечь на свою сторону и извлечь из этого свои политические дивиденды, приглашали к себе на чрезвычайно выгодных условиях многочисленные властители Европы того времени: Генрих VIII, король Англии; Франциск I, король Франции; Фердинанд I, император Австрии; Зигмунд I, король Польши; Эрнст, герцог баварский; Леон X, папа римский. Однако всем им Эразм отказал — вежливо по форме и непреклонно по содержанию, поскольку не хотел быть чьим бы то ни было идеологическим слугой [88, с. 3].

Парадокс четвертый. Эразм не мог стать гражданином «республики ученых» [68, с. 19] по той простой причине, что такого государства не существовало.

Не мог стать, но стал.

Гражданство этой республики нельзя приобрести. Ни за какие деньги. Но его можно обрести — своим вкладом в ее становление.

Парадокс пятый. Дезидерий не стал тем, чем стали Джордано Бруно, Сервантес, Шекспир: ни первооткрывателем бесконечности Вселенной, ни создателем классической испанской литературы, ни основоположником классической английской драматургии. Но он стал — ни больше, ни меньше — символом своей эпохи [109, с. 130] — века XVI. Таким же, как для XIV, XV, XVII, XVIII и XIX веков стали, соответственно, Данте, Никола Кузанский, Декарт, Вольтер и Гете.

Эразм Роттердамский был ровесником печатного станка — этого поворотного механизма в развитии Человека Разумного — и использовал этот механизм с максимально возможной для того времени эффективностью в борьбе против невежества, глупости и мракобесия.

Выступая в роли текстолога, сличая многочисленные рукописи и отыскивая подлинное содержание древних текстов под многовековыми наслоениями ошибок переписчиков, Дезидерий впервые в мире издал труды св. Иеронима, св. Иоанна Златоуста, св. Августина. Он же осуществил — опять-таки, впервые в мире — перевод на латынь с древнегреческого и публикацию произведений Аристотеля и Демосфена, Еврипида и Исократа; под его редакцией — без произвольных, так свойственных идеологически заангажированным монахам-корректорам купюр — впервые были растиражированы рукописи Эзопа, Иосифа Флавия, Либания, Лукиана, Плутарха, Птолемея, Ксенофонта, Авсония, Цицерона, Квинта Курция, Горация, Ливия, Овидия, Плавта, Плиния Старшего, Сенеки, Светония, Теренция (см.: [66, с. 25]).

Древних мыслителей он считал не только и не столько создателями неподражаемых литературных

шедевров, сколько союзниками и соратниками каждого мыслящего человека в непрекращающейся борьбе против насаждаемой и всячески поощряемой мракобесием глупости и процветающей на ее ниве подлости. В своей работе «Приготовление к смерти» Дезидерий высказался по этому поводу совершенно недвусмысленно: «Нам оставлен противник, но вложено в руки оружие, сражаясь которым мы способны победить» [66, с. 150].

Отдавая себе отчет в том, что все задуманное им осуществить одному человеку в течение его — увы! — предельно ограниченной во времени жизни невозможно, Эразм в 1517-м году создал в Лувене «Школу трех языков», где впервые в мире было организовано для всех желающих изучение, наряду с латынью, древнегреческого и древнееврейского языков (см.: [79, с. 132]).

Предельная скрупулезность и дотошность Дезидерия в исследовании древних текстов в итоге и привела его к тому, чтобы стать тем, чем он по сути дела стал: взрывателем сложившегося и вполне устоявшегося в течение мучительно долгого Средневековья идеологического статус-кво (от лат. status quo — установившееся положение дел).

До Эразма все теософские и философские споры, связанные с истолкованием основного программного документа христианства — Библии — происходили вокруг априорно признававшегося автентичным (от греч. — настоящий, действительный, верный, тот, что соответствует подлинным первоисточникам) и официально утвержденного в качестве такового ее текста: так называемой вульгаты.

Эразм же в ходе своих исследований обнаружил целый ряд искажений текста Библии, допущенных в вульгате, произвольных сокращений в нем, прямо или косвенно ведущих к подмене подлинного содержания первоисточника на мнимое, действительного — на желаемое для считавшей себя «на веки вечные» монополистом в истолковании Библии Святой Церкви.

Так, например, Эразм обнаружил существование в «Книге Екклесиаста (сына царя Давида, царя Иерусалима. — Б. П., Е. П.) или Проповедника», входящей в состав «Ветхого завета», фрагмент, отсутствующий в официальной версии (вульгате) Библии. В нем, в частности, сказано: «Бесконечно число глупцов» [79, с. 161]. Более того, там же, между стихом 18-м главы 9-й и стихом 1-м главы 10-й находится такое: «Бывает глупость, на больших высотах поставленная» [3, с. 672] (дотошному читателю предоставляется возможность самому лично выяснить, во многих ли современных официальных изданиях Библии присутствуют только что приведенные здесь фрагменты. Сюрприз ему гарантирован. — Б. П., Е. П.).

Таким образом, Дезидерием было неопровержимо установлено, что вульгата — официальная версия Библии, по сути дела представляет собой своего рода «second hand», то есть, из «вторых рук», иначе говоря, «второй свежести» продукт, имеющей по своим качественным характеристикам весьма мало общего с оригиналом.

Когда же этот продукт доходит до своего непосредственного потребителя — прихожанина, внимающего изрекаемому с амвона, то сей продукт утрачивает даже оставшиеся, свойственные «секонд хэнду», весьма сомнительные кондиции, превращаясь уже во второсортный по отношению к второсортному. В частности, Дезидерий обратил внимание на то, что, несмотря на активно проповедуемый католическими священниками тезис о том, что «человек есть раб божий», в самом тексте Библии содержатся и прямо противоположные утверждения: «Человек говорит: «Я — раб». А что говорит Господь? — «Я уже не называю вас рабами, но — друзьями» [124, с. 271] (цитата из евангелия от Иоанна [33, с. 1151]. — Б. П., Е. П.).