Поиграем в любовь?
Шрифт:
— Останемся здесь. Я люблю морепродукты.
— Я тоже.
Приятная темноволосая хозяйка встретила их при входе в ресторан.
— Вы предпочитаете сидеть в зале или в патио?
Рид взглянул на Фелицию.
— В патио, — ответила она.
Десятью минутами позже их усадили за столик с видом на воду. Солнце только что окунулось за горизонт, и мерцание на поверхности воды смягчилось бледно-абрикосовыми и фиолетовыми оттенками. Легкий бриз заставлял подрагивать и танцевать пламя
Рид улыбнулся Фелиции. Преступно выглядеть так хорошо, как она!
— Ну, что же именно ты хочешь обо мне узнать?
— Сразу к делу, да? — поддразнила она.
— Зачем терять время? — отразил он удар. Откинувшись на спинку стула, она попросила:
— Расскажи мне о своей семье.
Рид закатил глаза:
— Они шумные. Любят командовать. Очень любят командовать.
Она усмехнулась:
— Не могу поверить, что кто-то может командовать тобой.
— Они и не могут. Но пытаются. Особенно сестры.
— Я знакома с твоей сестрой Шеннон, а других не знаю.
— Есть еще одна. Бриджит. А еще у меня два брата — Даниэль и Адам. Я младший.
— Так вот почему они пытаются командовать тобой! Такова участь младших.
— Ты так говоришь, как будто у тебя есть опыт в этом.
Ее улыбка погасла, в глазах появилось тоскливое выражение.
— Нет. — Она покачала головой. — Я была единственным ребенком.
Рид не мог даже представить, каково это — быть единственным ребенком. В детстве он часто об этом мечтал. Быть младшим в большой, шумной и общительной семье значило не иметь покоя ни на секунду. Его братья и сестры дразнили его, игнорировали или командовали им. Ни минуты уединения. И конечно, он постоянно донашивал за старшими одежду.
— Знаешь, тебе повезло, — произнесла она. — Единственный ребенок может быть очень одинок, особенно если родители полностью поглощены друг другом. Иногда я думаю, что поэтому и выскочила замуж за моего бывшего раньше, чем узнала его как следует. — Она состроила гримасу. — И поверь мне, узнать его не означало полюбить.
Он задумался о ее браке. Эмма говорила, что ей пришлось несладко.
— Сколько вы были женаты?
— Больше трех лет. К тому времени, как я с ним развелась, он промотал мое наследство и обманул меня с несчетным количеством других женщин, — сухо ответила Фелиция.
Рид не мог себе представить, зачем мужчине могла понадобиться другая, если у него была Фелиция. Он хотел уже выразить свое возмущение, но как раз в этот момент подошел официант, чтобы принять заказ на напитки и рассказать о специальных предложениях в меню. Когда же он ушел, момент был упущен. Поэтому Рид произнес:
— Эмма говорила,
Фелиция кивнула:
— Такая трагедия. Они поднимались на фуникулере, когда оборвался трос. Вместе с родителями ехало еще пять человек. Они все погибли.
— Прости.
Она вздохнула:
— Все произошло давным-давно. Мне было девятнадцать, я училась в колледже.
— А во сколько ты вышла замуж?
— В двадцать четыре. Через три года я развелась.
— Так… — Рид быстро посчитал в уме, — ты почти моя ровесница?
— Да, мне будет тридцать пять в марте. А когда твой день рождения?
— В конце этого месяца, мне будет тридцать шесть.
— Так ты Лев? — Фелиция недоверчиво покачала головой. — Ты не похож на типичного Льва.
— Ты не видела меня в гневе!
В ответ она лишь улыбнулась.
Рид хотел бы, чтоб она улыбалась всегда. Улыбка освещала ее лицо. Фелиция становилась такой милой, такой сексуальной…
— Почему ты так смотришь на меня? — спросила она.
— Я только что подумал, как мне нравится твоя улыбка.
Фелиция расцвела от комплимента. И впервые после их поцелуя на ферме Рид не думал о том, как затащить ее в кровать. Он наслаждался ее компанией, и ему вдруг захотелось узнать ее лучше.
В этот момент официант принес напитки, и они стали заказывать блюда. Когда он удалился, заиграла музыка, что-то нежное и романтичное, и несколько пар отправились танцевать. Фелиция посмотрела на них.
— Хочешь покружиться? — спросил Рид.
— С удовольствием.
В семье Рида все умели танцевать. Мать научила их, ведь в молодости она занималась балетом.
Она всегда говорила, что если мужчина не умеет двигаться под музыку, то не сможет завоевать женщину. В юности Рид ненавидел танцы. Но теперь он был благодарен матери. Они с Фелицией оставались на площадке довольно долго.
Обнимать ее в танце, прижимать к себе было, наверное, так же хорошо, как и заниматься с ней сексом.
— Ты хорошо танцуешь, Рид, — прошептала она, а потом засмеялась: — Вообще-то я умираю с голоду.
Рид неохотно ослабил объятие:
— Уже все подано.
Еда была восхитительна. Рид наслаждался блюдом и поглядывал на Фелицию. Она ела с аппетитом в отличие от многих женщин, боящихся набрать несколько лишних граммов.
— Как все вкусно, — восхищенно произнесла она.
— Да, — согласился Рид. — Ты на славу потрудилась! — он кивнул на пустую тарелку.
— Люблю поесть…
— Мне нравятся женщины с хорошим аппетитом.
Его комментарий повис в воздухе, и он знал, что они оба подумали о других желаниях, которые бы хотели утолить.