Поиграли и хватит
Шрифт:
Что ж, «братишка», я выполнила данное тебе обещание. Хоть и после твоей смерти, но все-таки помогла тебе. Как сумела, Саня. Извиняй!
…Рэймонд Д. Лионовски был немного бледнее, чем обычно, но держался спокойно и с достоинством. По вопросам, которые нам задавали чины УФСБ, и по тому, как их задавали, я поняла, что его уже не подозревают во всех смертных грехах.
В ближайшее же воскресенье, днем, посыльный из цветочного магазина принес мне роскошную корзину роз. В ней оказалась карточка с весьма лаконичной дарственной: «Спасибо за все! Л.В.». Должно быть, Лев Анатольевич получил зарплату сразу за несколько месяцев. Так я и думала, что показаться лично мне на глаза разработчик «ноль-первого заказа» не осмелится.
А еще через пару недель, когда пошли дожди, постепенно размывая в памяти все случившееся в конце сентября, мои «шпионские страсти» вдруг напомнили о себе в жанре самой душещипательной мелодрамы.
Я бежала домой по своей улице под проливным дождем, когда у обочины тротуара притормозила серая «Волга».
— Иванова, садитесь в машину!
Я узнала этот голос и того, кому он принадлежал, поэтому не раздумывая сложила зонт и юркнула на заднее сиденье, хлопнув дверцей. Пассажир, сидевший впереди — солидных размеров круглолицый господин в кожаном плаще и шляпе, лет под сорок, — бросил водителю:
— Славик, погуляй.
Безмолвный Славик повторил мои действия в обратном порядке: распахнул дверцу, вышел из машины и раскрыл над головой черный зонт. Господин повернулся ко мне. Вернее, вовсе и не господин это был, а товарищ — товарищ подполковник ФСБ Сергей Павлович Кедров. Друг моего далекого детства, с которым мы росли в одном дворе, а теперь вот жизнь присвоила нам такие разные весовые категории.
Сегодня,
— Хочешь — верь, хочешь — не верь, Татка, но я к тебе нынче почтальоном от твоего «шпиена». Тут он тебе сувенир переслал…
С этими словами Кедров бросил мне на колени маленький бумажный сверток.
— Дома посмотришь, нечего тут сопли распускать. Товарищи все проверили, спецсоставом обработали, говорят — секретного шифра нет, можно и передать.
Я так и не поняла, серьезно он это или придуривался.
— Спасибо, Сергей Палыч, вы настоящий друг. Он… еще здесь?
Сергей Палыч покачал головой:
— Пять дней назад отправили в столицу. Должно быть, уже гуляет по бережку Индийского океана. Ох, Татьяна, ты неисправима… — Голубые глаза подполковника подернулись ледком неодобрения. — Сломишь ты себе когда-нибудь башку! Если б ты знала, чего мне в этот раз стоило отбить тебя у наших ретивых соколов…
— Так тебе ж не привыкать, Серый: ты с детства мой ангел-хранитель. А я — твой крест!
— Ладно, «крест», кыш из машины. Я все сказал.
Дома я, даже не расправив мокрый зонт, развернула сверток. Из него выпал зеленый шарф, с которого и началось наше знакомство с Рэем. И вот теперь оно им же и закончилось.
Но это оказался не просто шарф, а любовное послание. В самом центре полоски шелковой материи я увидела рисунок, сделанный жирным черным фломастером: большое-пребольшое сердце соединяло два английских местоимения…
Вот уж никогда бы не подумала, что секретные агенты могут быть столь сентиментальны!
И вообще: признаю, что в списке моих ошибок с «плюсами» и «минусами», которыми я оцениваю людей с первого взгляда, теперь стало на пару пунктов больше. Родди показался мне сначала просто нулем без палочки, пустым местом, а обернулся огроменным «минусом»! В Рэе я увидела врага — а он оказался другом…
Зато сколько живу, столько убеждаюсь: гадание никогда не обманывает!