Поиграй со мной
Шрифт:
— Ты уверен, что хочешь прикоснуться ко мне? Ты можешь заразиться моими вшами. Представь, как это будет мерзко.
Гарретт расплывается в улыбке, которая превращается в мягкий, сердечный смешок, напряжение в его плечах спадает.
— Я это заслужил. Я готов идти, но если ты хочешь остаться подольше, я не против побыть…
— Нет, — я поднимаюсь на ноги, пробираюсь по горячей воде. — Я готова лечь спать, — я беру протянутую руку Гаррета, позволяя ему помочь мне выбраться.
Я
Когда Гаррет возвращается с полотенцем, я встаю и зеваю, вытягивая руки над головой.
— Что за… — я поворачиваюсь, пытаясь ухватить себя за спину, где чувствую, как натягивается нитка купальника, будто она за что-то зацепилась. Моя слабая лодыжка подгибается под давлением резкого движения, выскальзывая из-под меня.
Вся моя жизнь проносится перед глазами, когда я падаю лицом в горячую ванну. Гаррет бросается вперед, обхватывает меня руками, зажимая между своим великолепным телом и стеной.
— Почти впечаталась, — его смешок затихает так же быстро, как и начинается. — Черт возьми.
Его затрудненное дыхание омывает мое лицо, когда он крепко прижимает меня к себе. Моя грудь вздымается от прикосновения, когда мое тело в сотый раз напоминает мне, что этот мужчина чертовски хорош, а бойфренды на батарейках удовлетворяют не так уж сильно.
Он такой приятный на ощупь, его горячая кожа на моей, ощущение его обнаженной груди, прижатой к моей обнаженной…
— Нет, — шепчу я, задыхаясь, мотая головой, впиваясь ногтями в его плечи.
В его глазах жалость и так много страха.
— Да.
Мой взгляд падает на верх моего бикини, что лежит на мокром полу между нами и гидромассажной ванной. Мое тело реагирует раньше, чем мой мозг успевает опомниться.
С криком, который эхом отражается от плитки, я отталкиваюсь от широкой груди Гаррета. Не самое умное решение. Теперь я топлес, и мои соски такие твердые, что ими можно резать лед.
Но, пожалуй, хуже всего — то, что у Гарретта: чертовски огромный стояк, натягивающий его плавки очень сильно. Я не шучу, но хотела бы, чтобы это было шуткой.
Итак, я продолжаю кричать и показывать пальцем, одной рукой прижимая свою грудь, другой яростно размахивая в направлении его промежности, и теперь Гаррет тоже кричит, его глаза мечутся между шортами и моими сиськами.
— Убери это! — я кричу на него.
— А ты спрячь их! — кричит он в ответ.
— Перестань смотреть!
— Ты перестань смотреть!
—
— Дженни!
Мы оба закрываем глаза одновременно: в один миг я смотрю на его напряженное тело, а в следующий — уже бегу в растерянности. Я натыкаюсь на его крепкую грудь, и что-то твердое утыкается мне в пупок.
— Прости, пожалуйста! — кричит Гаррет. — Прости, Дженни! — его рука хлопает меня по руке, затем по плечу, прежде чем обвиться вокруг моей шеи. Он разворачивает меня и прижимает к стене. — Просто оставайся там, пожалуйста!
Он отпускает меня, когда я застываю, прижавшись лицом к бамбуковым планкам, которые создали весь этот беспорядок, когда им каким-то образом удалось зацепить веревочку моего бикини.
Медленно опуская руки, я оглядываюсь через плечо. Гарретт засовывает руку в карман шорт и приводит себя в порядок, зажмурившись и шипя. Он поднимает мой топ с земли, и я быстро отворачиваюсь к стене.
— Вот, — он сует мне в руку мой топ. Я быстро натягиваю его, прикрывая грудь и все еще торчащие соски. — На самом деле, ничего… ничего страшного, да? Я даже ничего не видел.
— Правда? — эрекция появилась из ниоткуда?
— Да, — лжет он, и совсем не убедительно. — Совсем ничего.
— Эй, ты нигде не видишь кольцо из моего соска? — я поворачиваюсь к Гаррету. Он снова в халате, хотя тонкий шелк никак не скрывает, что у него все еще огромный стояк. — Я не могу его найти.
— Кольцо из соска? Я не заметил прокола… — его лицо бледнеет. — О, черт.
Я прищуриваюсь.
— Да, черт возьми, мистер, я-даже-ничего-не-видел.
Он потирает затылок, его щеки розовеют.
— Ну, я… я… — с покорной улыбкой он пожимает плечом. — Я слабый мужчина, а это красивые сиськи.
Мой упрямый нос направлен в потолок.
— Да, я знаю, что это так.
Его застенчивая улыбка превращается в широкую ухмылку.
— Прости, Дженни.
— Ага, конечно, по тебе видно, как тебе жаль.
— Если бы ты только могла увидеть что-нибудь столь же постыдное, — он подчеркивает свое предложение преувеличенным закатыванием глаз. — Тогда мы были бы квиты.
— О, поверь мне, приятель. Я это видела, и я все еще вижу.
Он упирает руки в бока, привлекая мое внимание.
— Не могла не заметить, да?
Я вскидываю руку к его лицу, гордо направляясь к своему халату.
— Возвращайся к своей застенчивости. Твое высокомерие здесь неуместно. И без тебя в жизни слишком много мужского эго.
Гаррет тихо хихикает.
— Между нами все в порядке? Мне действительно жаль.
— Между нами все в порядке. Но этот день должен закончиться.
— Согласен, — он указывает в конец коридора. — Просто вымою руки и возьму воды. Хочешь?