Пока дышу
Шрифт:
И опять же в большинстве любая структура должна быть монолитной, а цех точно не монолит, вот было несколько школ, а разве общались? Ну, может, руководство школ еще и поддерживало связи, но точно не на уровне обычных ведьмаков. Да и в стенах одной школы все тоже не слава богу. Вспомнить того же Беренгара, так что…
Да еще и поначалу нужны огромные деньги, предположим, их можно заработать, украсть и т. д. А вот как быть с поддержкой народа, хотя хрен на них. А вот помощь аристократов или королей, вот тут вилы и так, и этак. В связи с тем, что многие богатые семьи связаны с магами или родственными узами,
А без их поддержки будет жестко, еще раз организовать взятие Каэр Морхена, кем-то недовольным и с деньгами будет нетрудно. Да и орден красной розы с поддержкой церкви огня тоже не будут сидеть и смотреть, как нелюди свою организацию вновь поднимают. Нет, с отдельным фактором или даже двумя вполне можно справиться, но вот со всеми вместе, ну его на фиг, такой геморрой. Да и поддержат ли меня братья на таком пути, не факт, далеко не факт.
Чем еще можно себя интересным и глобальным занять? Пойти уничтожать орден розы, а на хрена мне это? Лично мне они ничего плохого не сделали. Ну да, почти уничтожили школу, к которой я отношусь. Ну так, тогда меня и не было. Можно сказать, они косвенно замешаны в том, что я здесь появился. Если бы магик или кто там во время штурма не начал проводить мутацию и не бросил Рина в подвале умирать. Возможно, меня бы и не было здесь. Да и не знал я, какой орден был до этого. А весь цех для меня — это мои близкие и никак иначе. Так, что лезть и вырезать или копать, кто их натравил на ведьмаков, тоже меня не прельщает.
Магия, да, вот это мне интересно и хотелось бы паре фокусов научиться, хоть тем же иллюзиям или молнии метать, но тут спешить не стоит и в школы к магам соваться тем более, на запчасти разберут и имени не спросят. Так что аккуратно, потихоньку. Желание есть, а возможности найдутся. Да и впереди у меня, надеюсь, долгая жизнь. Так что еще научусь, тогда и можно будет попытаться чего-нибудь изменить, если решу, что это мне надо. Не только добрым словом, но огнем и мечом мы сделаем мир добрее.
Допив остатки пива, плюхнулся в койку и сон пришел быстро. Сны мне не снятся сплошная темнота, странно конечно, может психическое заболевание какое. Уже и вспомнить не могу, когда в последний раз они мне снились. И тут понимаю, что-то не так. Еще бы, то там чешется, то там. И такое ощущение, что по мне кто-то бегает. Не выдержав и психанув, соскочил с кровати, сдернув одеяло на пол. Присмотревшись к своей лежанке и увидел, что по ней бегали вши или блохи и их было много. Сука, ну трактирщик, ну черт лысый.
— М-да, мама меня к такому не готовила, Весемир тоже, — почесал затылок и в волосах поймал букашку, раздавив ее пальцами, откинул от себя.
Смотря на постель кишащую паразитами, понял, что располагаться в ней желания не было. Подхватив торбу с вещами и кинув на лавку, улегся на ней. Теперь еще и вещи кипятить придется, даже не знаю, как от этих паразитов избавляются и подстригаться на лысо надо, причем не только на голове, я потрогал свою грязную шевелюру. Ну, трактирщик, твою мать, удружил. А не специально ли он это сделал, скотина?
Покрутившись, я лег по удобней и все же уснул, несмотря на бегающих по мне паразитов.
Проспал часа два, три — и все началось сначала. Эта голодная толпа с кровати прибежала ко мне, погреться, холодно им видимо в одиночестве. Вновь не давая мне поспать.
Поднявшись с лавки, перебежал на сундук, стоящий под окном. Прикрыл немного само окно. С чертыханьем улегся, согнулся в три погибели, так как сундук не отличался большим размером. А на улице меж тем светало.
Только прикрыв глаза и задремав наконец, я проснулся потому что на улице заголосил куриный предводитель. Причем крик был до того мерзкий, что сна у меня уже не было ни в одном глазу, а это подушка для перьев минут двадцать не затыкалась. Веселая ночка выдалась. Как только это проклятое создание заткнулось, я выдохнул от облегчения, вокруг разлилась тишина.
Я с удовольствием прикрыл глаза, пытаясь задремать. Но мне так и не удалось этого сделать. С улицы раздалось мычание какой-то буренки и послышались голоса селян. Потом блеяние коз и ор голосящей животины, которую селяне гнали на выпас, не давал мне и шанса заснуть. С горем пополам я все-таки задремал и вырвал себе пару часиков сна. Проснулся уже далеко после рассвета и некоторое время смотрел в потолок.
На меня накатывала злость и раздражение на чертового трактирщика, жадного краснолюда и обманувшего меня стражника. Ну, по сути со стражником сам виноват и это прекрасно понимал. Но легче от этого не становилась. Поднявшись с сундука, я понял, что спина затекла. Сделав разминку, я намотал свежие портянки и надел сапоги. Собрав вещи в торбу, спустился вниз в трапезную. В помещении за столами находилась вчерашняя троица во главе с рыцеренышем, уплетающая за обе щеки. Возле двери сидел все тот же громила.
Бросив вещи за один из столов, я направился на улицу. Возле веранды стояла бочка с дождевой водой, из которой и умылся. Аж полегчало.
Вернувшись обратно, уселся за стол, позевывая и ожидая служанку. Та не заставила себя долго ждать и уже через пару минут подошла.
— Чего желает, господин? — обратилась ко мне девчонка.
— Позавтракать чего-нибудь, милая и еды в дорогу собери, — я передал ей одну серебряную марку.
Взяв марку, она мило улыбнулась:
— Господин, на завтрак есть творог с парным молоком и свеже испеченный хлеб. — Вот его и неси.
Через пару минут я уже уплетал творог со сметаной, хоть сахара там и не было, но для сладости был добавлен мед. Так что получилось очень вкусно. Запивая все парным молочком, я почувствовал, как у меня даже настроение начало исправляться. Во время трапезы девчонка принесла мне холщовый мешок, набитый снедью.
Как только я расправился с едой над моим столом нарисовался трактирщик со своей мерзкой улыбочкой.
— Как вам спалось, уважаемый? — это было произнесено сладко приторным голосом, с участием и заботой, от которой так и шла фальшь.
Ах ты стручок, пес шелудивый, специально значит, в ту комнату меня поместил, теперь вот пришел, еще и издеваешься, на меня вновь начала накатывать утренняя злость, руки так и зачесались дать в эту поганую морду.
— Как спалось, да. Как спалось? Я тебе щас объясню, как спалось. — Начал распалятся я, в конце уже чуть ли не крича. Трактирщик же начал отходить, его мелко потряхивало, рожа стала еще более красной.
— Кровать, полная вшей и содрал с меня в два раза больше, совсем охренел, паскуда, — сжимал и разжимал я кулаки, не переходя к каким-либо действиям.