Пока мы рядом

Клуун Рэй

— Но здесь вы потому, что кто-то серьезно болен, не так ли? ( Я потрясен.)

— Э-э… да. Моя жена…

— Как зовут вашу жену?

— Кармен.

— Кармен скоро умрет.

Холодок бежит по моей спине. Одно дело — слышать это от Роденбаха, и совсем другое — когда тебе говорит об этом совершенно незнакомый человек из многоквартирного дома на Буйтенвелдерт…

— Вам не нужно этого бояться. Она не боится. И это хорошо.

Я судорожно сглатываю. Хотя я по-прежнему не верю ни единому слову Норы, она растрогала меня.

— Я чувствую, что мне с Кармен нужно еще о многом поговорить… — слышу я собственный голос.

— У вас будет возможность это сделать. (Не

общается же эта Нора с потусторонними силами, в самом деле?)Постарайтесь проводить с ней как можно больше времени из того, что ей осталось. (Ну вот, опять двадцать пять. Думаю, я и сам мог бы сообразить, не такой уж я тупица. А ну-ка устроим ей шокотерапию. Эти эзотерические типы обычно пасуют в таких ситуациях…)

— Вот уже больше года у меня роман на стороне. ( 1:0 в пользу Дэнни! По-моему, прозвучало вполне вызывающе. Что ж, парируйте…)

Нора профессионально спокойна. Она жестом приглашает меня продолжить. Я вдруг теряюсь, не знаю, что сказать. И стоит ли вообще что-то говорить. В душе я понимаю, почему пришел. Так и говори, чего уж там.

— Кармен ничего об этом не знает. Должен ли я рассказать ей, пока еще есть такая возможность?

Нора выдерживает паузу.

— Она знает. Она давным-давно об этом знает. ( Что?)Если она спросит, вы должны сказать ей правду ( брр.), но она не спросит… ( Меня это вполне устраивает.)Она всегда знала, какой вы на самом деле. Она знает о вас больше, чем вы сами о себе. В последнее время она смирилась с этим. ( Мне нравится эта Нора.)Как зовут женщину, с которой у вас роман?

— Роза…

— Вы не напрасно встретились с Розой в то время, когда заболела Кармен, — говорит Нора тихим голосом. — Это было необходимо. ( Вот видите! Да, Нора попала прямо в точку. Пожалуй, я поделюсь с ней своими сомнениями. К черту этот циничный треп.)

— Действительно ли Кармен счастлива со мной? Я ведь никогда не был верным мужем, я скорее гедонист.

— Если бы вы не были гедонистом, она не смогла бы перенести свою болезнь, — вдруг резко произносит она. — Не вините себя. Она очень счастлива с вами. И вам не нужно стыдиться своих слабостей. ( Может, дать ей мобильный телефон Томаса?)Кармен уже готова к тому, что скоро умрет, — а вот вы к этому не готовы. ( Надеюсь, что это так.)В глубине души она уже простила вас… (Уж очень твердо она это произносит.)Но вы все равно должны ее поддержать. Отложите все дела в сторону и окружите ее своей любовью, что еще осталась в вашем сердце. ( Мне что, стать Флоренс Найтингейл? [56] Нет, я на такое не способен.)Переложите хозяйственные заботы на других. Это возможно?

56

Флоренс Найтингейл (1820–1910) — сестра милосердия и общественный деятель Великобритании. — Примеч. пер.

— Ээ… у нас есть помощница по хозяйству. Она присматривает за моей дочерью и выполняет работу по дому. Но если ее любезно попросить…

— Вот и хорошо. Не волнуйтесь, пусть она и дальше занимается всем, что не имеет отношения к Кармен. А как зовут вашу дочь?

— Луна. Ей недавно исполнилось три года… Мы с ней родились в один день, — говорю я с такой гордостью, что даже краснею.

— Это многое объясняет. У вас с дочерью гораздо более сильная связь, чем вы думаете. ( Господи, Нора, я уже почти люблю вас.)Когда вашей жены

не будет, вы не захотите держать в доме «о-пэр»… ( Неужели она знает мою «о-пэр»?) Вы захотите сами ухаживать за своей дочерью. (Об этом даже речи быть не может. Кто же будет ею заниматься, когда я на работе, а садик закрыт? Или, что более вероятно, если я захочу куда-нибудь пойти?)Вы станете другим человеком… (Все, хватит, довольно!)И ваша жена поддержит вас в этом. Даже если ее не будет рядом. (Кармен в роли домашнего привидения? Побойся бога, милочка!)

Нора замечает мое беспокойство и смеется.

— Поверьте мне на слово, — говорит она, — вы и Кармен знаете друг друга дольше, чем вы думаете. Она любит вас. Глубоко. (Я растроган и снова сглатываю подкативший к горлу ком.)Вы родственные души. Навсегда.

Молчание. Я часто моргаю.

— Кармен знает, что вы здесь?

— Нет. Она куда более трезво смотрит на эти вещи.

— Расскажите. Ей будет приятно.

— Я не уверен… — нерешительно говорю я. — Вдруг ей все это покажется нелепым и она рассердится? В последнее время мы как будто устали друг от друга, и ее раздражает все, что я делаю.

Нора решительно качает головой:

— Я повторяю вам: Кармен глубоко любит вас. Она не хочет ничьей помощи и поддержки. (Открытие!)Я на вашем месте сейчас сразу же отправилась бы домой. Все произойдет быстрее, чем вы думаете. (ШОК.) Вы обязательно должны быть рядом, когда это случится. ( ШОК.) Она будет очень благодарна вам за это. Сейчас у вас есть шанс вернуть своей жене то, что вы отбирали у нее все эти годы…

Уже в машине я снова вспоминаю слова Норы: «Сейчас у вас есть шанс вернуть своей жене то, что вы отбирали у нее все эти годы…»

Я регулирую зеркало заднего вида и смотрю на свое отражение. К своему удивлению, я вижу широкую улыбку на своем лице. И чувствую себя невероятно счастливым. «Сейчас у вас есть шанс вернуть своей жене то, что вы отбирали у нее все эти годы…»И у меня такой прилив энергии, которому позавидовал бы сам Эдгар Давиде [57] .

Спасибо Норе и ее подсказчикам, кто бы они ни были.

2

Я сам себя не узнавал, Я видел свое отражение в зеркале, Но это было не мое лицо, Я чувствовал, что медленно умираю, И моя одежда висит на мне мешком… Bruce Springsteen, песня «Streets of Philadelphia» из фильма «Philadelphia»(1993)

57

«Коктейль Молотова» среди футболистов.

Я включаю телефон и вижу, что пришла голосовая почта. Это Кармен. Просит позвонить. По голосу я слышу, что ей плохо.

— Дэнни, я не могу остановить рвоту, — говорит она, рыдая. — Мне так страшно…

— Уже лечу.

Ровно через четыре минуты и пятьдесят одну секунду я в нашей спальне. Кармен сидит, склонившись над ведром.

Я подхожу и сажусь рядом с ней, глажу ее короткие, рыжие с проседью, волосы.

— Я так рада, что ты здесь, — говорит она. Ее голос звучит гулко, отражаясь от стенок ведра. — Меня тошнит все утро. Но больше ничего не выходит.