Пока не устану жить
Шрифт:
— Понимаю, — отозвался Кристиан. — Число обиженных Хозяев росло, и хотя до прямой измены дело не доходило, но нелояльные вассалы способны основательно испортить жизнь своему сюзерену.
— Да, так оно и было. Тихий саботаж, якобы неверно понятые приказы, тысяча и одна отговорка и тому подобное, вплоть до прямого неповиновения.
— Выходит, мадам, — вмешалась я, — что Светлые победили Повелителя не без помощи Тёмных?
— Именно так, мадмуазель Александрин, — во взгляде Кэлем
— Будем надеяться, что новый Повелитель окажется разумнее, — сказал Кристиан.
— Будем надеяться, — эхом откликнулась Кэлем.
Вечер прошёл, настала ночь, но мне не хотелось спать. Кристиан тоже не торопился на боковую, устроившись с книгой в нашей общей комнате перед спальнями. Услышав, что я вышла, он опустил книгу и вопросительно посмотрел на меня. Похоже, что и сам был не прочь поговорить.
— Ну и как тебе наши гости? — спросила я.
Он пожал плечами:
— Занятные.
— Ты им веришь?
— Как сказала бы мадам Кэлем, до известного предела. Что-то Симон темнит. Он не врёт напрямую, но и всей правды тоже не говорит.
— Ты тоже это чувствуешь?
— Я не чувствую, я знаю. Понимаешь, Сандрин, запах… По нему очень легко понять, в каком состоянии находится человек. И когда он пытается врать, то запах резко меняется. А здесь откровенным враньём не пахло, но и полностью правдивы они не были. А потому были напряжены.
— Ну, спасибо. Теперь я трижды подумаю, прежде чем попытаться тебе соврать.
— Всегда пожалуйста, — усмехнулся он.
— И как ты думаешь, что нам теперь делать?
— Выбор невелик. Либо закрыть глаза на их недомолвки, в надежде, что со временем всё выяснится, либо послать их куда подальше.
— Боюсь, что придётся остановиться на первом варианте, — вздохнула я. — Вассалы мне действительно нужны, а других взять неоткуда. Остаётся утешаться тем, что Симон, по крайней мере, нам зла не желает.
— Несомненно, — Кристиан бросил книгу на сиденье и одним движением перетёк (я не нашла другого слова) ко мне на диван. Оказавшись рядом, он мягко развернул меня так, что моя голова легла ему на грудь. — Мэтр очень заботится о твоей безопасности, да и все остальные не испытывают к тебе ни малейшей враждебности. Поначалу была некоторая насторожённость, но не более того.
Я свернулась клубочком в его объятиях и прикрыла глаза, едва удерживаясь, чтобы не замурлыкать. Некоторое время мы молчали, его пальцы перебирали мои волосы. Мне не хотелось ни двигаться, ни говорить.
— Всё идёт как надо, девочка моя, — тихо сказал Кристиан. —
Он так произнёс эти последние слова, что я ни на минуту не усомнилась — это не просто вежливое обращение, это титул. Во времена французской монархии так обращались к сестре и дочери короля.
— Что-о?! Ты бы ещё сказал «ваше высочество»! — Я попыталась отстраниться, но он мягко удержал меня. — Крис, я же не принцесса крови!
— Ну хорошо, «ваша светлость» тебя устроит?
— Крис!
— А что? Ты посмотри, тут вырисовывается самая настоящая феодальная лестница. И коль скоро у твоих вассалов могут быть свои вассалы, то ты, как минимум, графиня.
— Герцогиня! — фыркнула я.
— А я о чём, ваша светлость?
Ему всё-таки удалось меня рассмешить.
— Вот погоди, — пригрозила я, отсмеявшись, — я тебе такой титул придумаю, волком взвоешь!
— Я и есть волк, так что придумывай, не напугаешь. А ты хоть раз слышала, как воют волки?
— Вживую — ни разу. А что?
— Вот как-нибудь лунной ночью возьму тебя в лес… Не струсишь?
Гости отбыли ещё вечером, за исключением Эви Кэлем, оставшейся ночевать в комнате для гостей. Но и она уехала рано утром, так что, проснувшись, я её уже не застала. Зато все Шевалье были дома и, придя на кухню, я увидела там Жерара, тут же вставшего при моём появлении.
— Доброе утро, мадмуазель Александрин.
— Доброе утро, — отозвалась я. — Кофе ещё остался?
— Я сделаю вам свежий, если позволите.
— Спасибо, — я села за стол. На столе стояла тарелка со вчерашним пирогом и блюдо с ещё тёплыми булочками. Я рассеянно взяла одну из них, глядя, как второй из Шевалье колдует над плитой.
— Скажите, месье Жерар, а чем вы занимаетесь? В смысле, вы где-то работаете?
— Да, мадмуазель, я детектив в сыскном бюро, вроде того, что держит мой отец. Его бюро связано ещё с несколькими по всей Европе, мы все работаем в них. Это помогает нам собирать информацию и обмениваться ею.
— А какого рода информацию вы собираете?
— Самую разную. О событиях в мире, о собратьях-Тёмных, ну и о Светлых, разумеется. Врага, как говорится, надо знать в лицо.
— Знаете, — сказала я, — ваш отец как-то упомянул о том, что у Ассамблеи есть свои средства массовой информации. А я даже не знаю, какие именно.
— Что ж, — Жерар на секунду отвлёкся от плиты, но тут же вновь сосредоточился на закипающем кофе, — если хотите, после завтрака я покажу вам, что он имел в виду.