Пока не замерзнет ад
Шрифт:
Брелари вел ее через какой-то узкий коридор, как вдруг одна из дверей отворилась и на пороге появился другой темноволосый мужчина, держащий в руках книгу.
– Эйдан! – Несмотря на свое оцепенение, Хейзел была удивлена услышать настоящее тепло в голосе своего похитителя. – Я не ожидал увидеть тебя сегодня.
– Я тоже, – ответил мужчина, рассматривая Хейзел. Его губы презрительно искривились. – И это лучшее, что ты смог найти? Правда? Она еще более потрепанная, чем предыдущая.
Хейзел моргнула, пытаясь разобраться во всём, что слышала. Все больше и больше она начинала
– Я думаю, что ты становишься придирчивым, – фыркнул Брелари, также глядя на нее. – У нас не такой уж и широкий выбор.
– Ну, полагаю, она подойдет, – Эйдан равнодушно пожал плечами и сосредоточился на книге, которую держал в руках. – Зайди ко мне в кабинет, когда закончишь, нам нужно кое-что обсудить.
– Хорошо. Шевелись.
Последние слова были обращены к Хейзел, поэтому она вновь двинулась вперед, пытаясь вспомнить, как нужно передвигать ноги, ставшие внезапно тяжелыми.
Они подошли к другой двери и Брелари, достав ключ, открыл её.
– Давай, – сказал он, слегка подтолкнув ее. – Входи.
Хейзел неохотно повиновалась, но остановилась в нескольких шагах от двери, глядя на Брелари. В ней боролись страх и гнев, и в конце концов, она послала свирепый взгляд этому мужчине, который, по-видимому, считал, что быть богатым означало, будто он имел право делать всё, что захочет.
– И что теперь? – спросила она, стараясь казаться беззаботной.
– Теперь? – Брелари ухмыльнулся. – Теперь ты можешь наслаждаться своим пребыванием в этом прекрасном месте. Увидимся позже… а может и нет. Кто знает?
Еще одна волна страха прокатилась сквозь Хейзел, заставив ее содрогнуться, и должно быть, Брелари это заметил. Он засмеялся, холодно и насмешливо, прежде чем захлопнуть дверь.
Сначала Хейзел стояла неподвижно, ничего перед собой не видя. Было абсолютно темно и она не знала, куда двигаться или что могло ее ждать в каждом из углов. Через несколько минут ее глаза начали привыкать, поэтому Хейзел медленно подошла к стене и коснулась ее поверхности. Прочная и холодная, как и всё это здание. Здесь не было ни окон, ни стульев, ни кроватей, ничего. Просто пустая, маленькая, холодная камера.
Хейзел почувствовала, как глаза наполняются водой. Попыталась сдержать слезы, но не смогла, поэтому просто опустилась на пол, обнимая колени, пряча в них свое лицо и тихо плача.
«И что теперь?» – подумала она, на этот раз не ожидая, что ей кто-то ответит.
Хейзел не была уверена, когда именно закончилась ночь, и удалось ли ей поспать больше часа. Даже открыв глаза в десятый раз, она всё еще чувствовала усталость и истощение.
Она бы попыталась снова уснуть, но вдруг заметила, что в ее камере не так темно, как было раньше. Удивленная и преисполненная странной надежды, она встала и направилась в другой угол, смотря вверх.
Окно. Крошечная, едва заметная дыра, сквозь которую пробивался холодный утренний свет. Она была слишком мала, чтобы нормально освещать комнату, но для Хейзел
Оглядев камеру, Хейзел заметила еще кое-что. Ведро, стоящее в одном из углов, и зеркало средних размеров, висящее возле двери. Ощутив укол любопытства, Хейзел подошла ближе, чтобы рассмотреть свое отражение. Она выглядела бледной и загнанной, как будто не спала неделями, а не одну ночь.
По какой-то причине, только увидев себя в отражении зеркала, Хейзел с болезненной ясностью поняла, что происходящее реально. Ее похитили, украли из ее дома, у единственного человека, которого она любила больше собственной жизни.
Почему? Что все эти люди могли хотеть от нее? Она не была ни богатой, ни особенно умной. Единственное, что было достойно внимания, это ее умение рисовать.
Но кто бы похитил кого-то из-за такого? Это было бессмысленно.
Хейзел заставила себя медленно вдохнуть и выдохнуть, и через несколько мгновений в ее груди разлилось чувство спокойствия, обволакивая ее временной сетью безопасности.
Ей надо было подождать и посмотреть, что произойдет. Кто-нибудь придет за ней рано или поздно. Возможно, этот Брелари, или кто-то другой… кто-нибудь. Она всё еще не знала, почему ее похитили, но какова бы ни была причина, некоторые части загадки должны были скоро прояснится. Должны. И тогда она сможет решить, что делать. Надеяться или отказаться от надежды.
Поможет ли молитва в такой ситуации?
Хейзел долго рассматривала окно, закусив губу так сильно, что почувствовала вкус крови. Сильное, почти сводящее с ума желание жить вдруг захлестнуло ее. Желание снова увидеть бабушку, рисовать, лежать в своей маленькой, но знакомой кровати, где она часами думала, мечтала, улыбалась и плакала над очередной книгой.
Она всегда принимала это как должное. Теперь же она бы отдала всё, чтобы вернуть эти крошечные, счастливые моменты, пусть даже на мгновение.
Казалось, прошли годы, прежде чем Хейзел наконец услышала звук решетки. Она подняла глаза, глубоко вздохнув, приготовившись к тому, что надвигалось. Лучик надежды неуверенно поднял голову, шепча, что сейчас, в считанные минуты, она поймет, что происходит.
Ее надежды рухнули, когда она поняла, что дверь так и не открылась. Вместо этого она увидела, как чья-то рука протолкнула две собачьи миски через отверстие в нижней части двери в ее камеру. Затем рука исчезла и раздался еще один громкий треск.
Разочарование было настолько сильным, что почти подкосило ее. Задыхаясь, Хейзел опустилась на пол, пытаясь остановить свой отчаянный крик, полный ярости.
Она была так уверена, что всё станет ясно, но всё, что у нее теперь было, это собачья миска… две миски. Что вообще в них было?
Хейзел сделала несколько шагов к двери и заглянула в них. Первая миска была полна какой-то неаппетитной еды. Хейзел не была придирой – она и ее бабушка выживали, а не жили, поэтому она привыкла к простой еде.