Пока он смотрит
Шрифт:
Ненавижу признаваться в этом Питеру, но я не хочу, чтобы у него были нереальные ожидания относительно того, кто я и что со мной происходит. Он думает обо мне много хорошего, но я всего лишь я. Обычная девушка, несмотря на то, чего я достигла. Аромат розмарина и обжаренной говядины наполняет воздух. Питер поворачивается спиной, чтобы взять тарелки для аппетитного ужина, который он приготовил, и, кажется, глубоко задумался. Он делает паузу на мгновение, а затем снова поворачивается ко мне с небрежным выражением лица.
— Уитни, как ты думаешь, сколько тебе необходимо
Я качаю головой.
— Нет, нет, нет. Я упомянула о своих опасениях по поводу выживания моей пекарни, не потому что жду от тебя милостыни. Я просто не хотела, чтобы у тебя было нереальное представление о состоянии моего бизнеса. Опять же, ты думаешь обо мне все эти удивительные вещи, но я всего лишь обычная девушка.
Он кивает, выражение его лица всё ещё небрежное.
— Я это понимаю. Но ты молодец, милая. Ты находчивая и делаешь всё возможное, чтобы сохранить свой бизнес на плаву. Я знаю не много женщин с твоим образованием, которые решили бы стать вебкам-девушкой в таких обстоятельствах. Это так много говорит о тебе и о том, на что ты готова пойти. Побалуй меня и дай мне приблизительную цифру, которая пришла тебе в голову.
Я не знаю, как справиться с этим. Я чувствую, что сказать ему цифру будет всё равно, что просить милостыню, и это мне не нравится. Мне нравится зарабатывать деньги своими силами, и предложение Питера кажется неправильным. Даже брать деньги за вебкам-шоу кажется более приемлемым. Я инициировала эту работу и получила деньги за оказанную услугу, какой бы незаконной она ни была.
Питер поднимает на меня бровь.
— Уитни, если ты не можешь придумать число, мне придётся угадать. Я могу легко выяснить, какова арендная плата в твоём районе, и я могу посмотреть среднюю зарплату пекаря в городе. Не делай это сложнее, чем должно быть. Я знаю, что в твоей голове есть все цифры. Готов поспорить, что ты могла бы сообщить мне средние ежемесячные расходы пекарни с точностью до ста долларов. Я могу сказать, что у тебя хорошая голова для ведения бизнеса.
Я смирилась с тем, что он знает, о чём говорит, потому что он прав. Я предприниматель и знаю «Сладкое Время» вдоль и поперёк.
— Ну, если мы не сможем открыться за два месяца, то мне хватит и двадцати тысяч. — Произнесение этого числа вслух заставляет его казаться таким большим. Мой первый финансовый год не был и близко к этой сумме, но за последние несколько месяцев я пошла на риски, на которые, возможно, мне не следовало идти.
Красивый миллиардер просто улыбается.
— Я дам тебе пятьдесят тысяч, потому что кто знает, как долго затянется эта пандемия? Ты сказала, что у тебя есть один штатный и два внештатных сотрудника. Стоит ли держать их в платёжной ведомости, даже когда вы закрыты?
Она кивает.
— Да, и будет почти невозможно заменить их, когда придёт время открываться. Альвина может делать почти всё, что делаю я. Если бы я могла позволить себе взять выходной, я могла бы оставить её ответственной и не беспокоиться о том, что дела
Он кивает.
— Значит, они ценны. Я хочу, чтобы ты могла платить им, пока вы закрыты, чтобы не потерять этих сотрудников. Ты удивишься, как трудно найти хороших работников.
Я качаю головой, внезапно чувствуя себя подавленно.
— Питер, я не могу этого принять. Ты слишком щедр, и ты знаешь, что даже все мои шоу не приносят в сумме пятидесяти тысяч.
Он хмурится.
— Прекрати это. Это инвестиции в бизнес, и они не имеют ничего общего с нашими отношениями. Почему тебе так трудно переварить возможность того, что я верю в тебя? Я сделал то же самое для Люка, когда он открыл свой бар. Если тебе от этого станет лучше, считай это гонораром за консультационные услуги. Я собираюсь выписать тебе чек, чтоб ты могла закрыть тот дурацкий профиль на LiveFans, и мы сделаем это законной инвестицией в бизнес, хорошо? Тебе больше не будут платить за шоу. Ты мне слишком нравишься для этого. А теперь давай поедим, пока эти стейки не остыли.
Я потеряла дар речи, я в шоке и испытываю миллион других эмоций. Я следую за Питером обратно к месту для пикника. Я чувствую, что мне нужно объяснить и прояснить ситуацию, потому что моя гордость портит настроение.
Я откусываю стейк, и он очень вкусный. Питер — прекрасный повар. Никаких причуд или соусов, только качественная еда, приготовленная правильно. Под всем лоском только простой парень без профессиональной кулинарной подготовки, воспользовавшийся всеми предоставленными ему возможностями. Он чем-то похож на меня, и я сглатываю, собираясь с духом, чтобы заговорить.
— Пит, я не хочу показаться неблагодарной. Меня просто воспитали с определённой трудовой этикой. Я хочу знать, что успех или неудача моего бизнеса были результатом моей тяжёлой работы, а не благотворительности.
Он молчит, и я слышу биение моего сердце.
— Это говядина из скота твоего дедушки? — спрашиваю я его, быстро меняя тему. Его молчание пугает меня, и, может быть, я уже совсем запуталась. Может быть, уже слишком поздно даже объяснять или извиняться.
— Нет, это стейки из моего скота. Мой дедушка скончался около десяти лет назад, и я унаследовал его ранчо. Я также купил все молочные фермы, откуда я изначально брал молоко и мороженое. А откуда ты берёшь молочные продукты?
Я улыбаюсь. По крайней мере, он разговаривает со мной.
— Ферма Милтона в Нью-Джерси. Мы ходили туда за рожками мороженого, когда я была ребёнком. Это небольшая семейная ферма.
— Это хорошо, Уит. Поддержка малого бизнеса — вот что заставляет эту страну работать. Если бы такие люди, как ты, не поддержали моего деда, когда он начинал, я бы не был в том положении, в котором сейчас нахожусь.
Я смотрю вниз.
— Мне жаль, что ты потерял его. Твоего дедушку, я имею в виду. Похоже, вы были близки.