Пока она не передумала
Шрифт:
— Что с твоей рубашкой? — спросила его Вероника, указывая на обрывки нитей вместо пуговиц.
— Как будто бы ты не знаешь, — довольным тоном ответил он.
— Пострадала от моих рук?
— Именно.
— А в остальном ты как? — сочувственно спросила она, затрудняясь припомнить, как такое варварство стало возможным.
— В лучшем виде, — отозвался Митч.
— Почему ты все еще здесь? Мама не будет волноваться, что ее сын не спустился к завтраку?
— Я редко завтракаю с родителями. Перехватываю что-нибудь в кафетерии недалеко от работы, — ответил мужчина.
Из
— Понятно... — протянула девушка. — Так что еще ты делаешь в своем офисе в Сити, кроме того, что составляешь перечни не принятых к обсуждению тем? — припомнила она ему былую перепалку.
— Набираю лучший в мире персонал. Ты же знаешь, — беззлобно отшутился он.
— Что еще?
— Инвестирую в развивающиеся рынки.
— Ого! — оценила она.
— Ты ведь понятия не имеешь, о чем я говорю, — легонько щелкнул ее по носу Митч.
— Не имеет значения. Ты произнес это так весомо, что всяческие вопросы тотчас отпали. Митч знает, что делает, даже когда инвестирует в развивающиеся рынки, — сыронизировала Вероника.
— Не задирай меня, не то пожалеешь, — шутливо пригрозил ей любовник.
В знак повиновения Вероника закусила нижнюю губу, набухшую от поцелуев.
— Это сведет с ума кого угодно, — прошептал Митч и приник губами к ее соблазнительному рту. — Твои губы держат меня в тонусе, милая.
— Я это знаю.
— Как я мог не дать тебе работу... Такая талия, такие бедра!
— Ты нанял меня не из-за них, — возразила Вероника, оттолкнув его и продолжив завтрак.
— Разве? — с сомнением спросил он.
— Ты нанял меня, потому что мне нет равных, — заявила честолюбивая подчиненная.
— Тебе и твоему бесподобному телу, — половинчато согласился Митч Ганновер. — Трепетное отношение к красоте у нас в роду.
— Аминь, — подытожила Вероника. — Но у меня есть одно условие, Митч. И это не обсуждается.
— Ну же.
— Никому не говорить. Пусть это останется между нами, — строго проговорила девушка.
— Согласен, — слишком легко отозвался он.
— Договорились, — разочарованно заключила она.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Несколькими днями позже Митч Ганновер сидел в своем обозреваемом со всех сторон кабинете. Повернувшись к столу в крутящемся кресле, он заметил, что Кристин сосредоточенно за ним наблюдает, лениво вращая колесико компьютерной мышки.
Митч вышел в приемную и проговорил:
— Прошу прощения, я немного отвлекся. Вы ничего не говорили мне, Кристин?
— В сущности, за эту неделю я почти свыклась с вашей постоянной отрешенностью, сэр, — грустно констатировала помощница.
— Когда это я был отрешенным? — с искренним изумлением спросил шеф.
— Да хотя бы все последние семь дней, — заявила Кристин.
Митч выслушал ее с очевидным сомнением, но призадумался.
— Со времени незабываемого аукциона... Ну с того самого вечера, когда одна из сотрудниц произвела неизгладимое впечатление на наших клиентов и, похоже, не только на них, — постепенно подвела к существу проблемы
— Что вы этим хотите сказать, Кристин? — строго призвал подчиненную к ответу босс.
— Хотите начистоту? — предварительно уточнила помощница.
— Да, уж будьте любезны.
— По-моему, вы втрескались в брюнетку, имя которой излишне называть, — хладнокровно произнесла Кристин.
— С чего вы взяли? — хмыкнул он.
— Сложила два и два и получила очевидный ответ, сэр, — невозмутимо проговорила женщина.
— Это она вам сказала? — насторожился Митч.
— Ей не понадобилось что-либо мне объяснять. Проницательность — это одно из качеств, за которое вы меня держите на этом посту, не так ли, босс? Она отказывается это признавать, вы делаете вид, будто не понимаете, о чем идет речь. Но не будь вы оба вовлечены в романтические отношения друг с другом, вели бы себя совершенно иначе. Не витали бы в облаках с девяти до пяти по будням, не бродили бы подобно сомнамбулам, не улыбались бы собственным мыслям. Полагаю, во внерабочее время вы делаете что-то такое непостижимое, о чем после не в силах не думать. Ведь так, Митч? Права старушка Кристин? А?
— Неужели так сложно понять, что я ни с кем не собираюсь обсуждать обстоятельства своей личной жизни? Пытайте свою подругу, Кристин, — насупился он.
— Ну вот, вы опять хмуритесь, Митч! — воскликнула ассистентка. — Даже влюбленность не может отучить вас от этой глупой привычки, — посетовала женщина.
— И все-таки, Кристин, я хочу знать, что такого сказала вам мисс Бинг, что вы так уверены в нашем романе? — потребовал откровений Митч Ганновер.
— В том-то и дело, что ничего. Она, так же как и вы, все отрицает, вернее, отказывается прямо подтвердить факт вашей связи. Это тем более подозрительно, что в студенческие годы и позже мы с ней любили поболтать на эту тему. С другой стороны, я очень рада за вас обоих, потому как такое трепетное отношение к вопросу является лишним свидетельством вашей зрелости и серьезности.
— Кристин, вы слишком много внимания уделяете вопросам, не имеющим отношения к работе, — упрекнул подчиненную Митч.
— Я, по крайней мере, не витаю, как кое-кто, в заоблачных высях. Я в любую минуту здесь, и душой и телом. Всегда к вашим услугам, босс. И что с того, что я испытываю естественную человеческую потребность порадоваться за ближнего? Меня вот только интересует, что вы собираетесь делать со всеми вашими сладенькими блондиночками? Впишете их в лист ожидания? — не удержалась от ехидства Кристин. — Учтите, я не стану посылать прощальный букет Веронике Бинг. Сделаете это сами.
— В этом не будет необходимости, Кристин! — выпалил Митч.
— Правда?! — хлопнула в ладоши подчиненная. — Об этом поподробнее, пожалуйста, дорогой сэр, — просительно проговорила она. — Будете встречаться, крепить ваши отношения, чтобы однажды понять, что вы не можете друг без друга и обречены пожениться, чтобы пройти по жизни рука об руку, родить детей, качать внуков... — пустилась взахлеб фантазировать Кристин.
— Что на вас нашло?! Прекратите немедленно! — испуганно потребовал Митч от своей ассистентки.