Пока ваш подросток не свёл вас с ума
Шрифт:
«Что помогло вам больше всего?» — спросил я. Я всегда задаю этот вопрос, потому что это важно и об этом я смогу рассказать другим родителям с похожими проблемами.
«Для меня — две вещи, — сказала Келли. — Во-первых, в дом вернулся порядок в виде правил и Лестницы судного дня. Во-вторых, я стала держать у себя в голове образ скалы. Я просто решила, что меня теперь будет не так-то просто сдвинуть».
«Со мной случилось то же самое, — сказал Джеймс. — Структура и скала всё изменили».
«А девочки теперь ненавидят вас из-за того, что вы ввели все эти правила и средства?»
Джеймс
И это абсолютная правда.
Девчачья вселенная — странное и хаотичное место. Там действуют законы, которых никому из нас не понять. В девчачьей вселенной вы говорите «доброе утро!» — и разбивается банка варенья.
Худшее, что вы можете сделать перед лицом темных сил, выползающих из девчачьей вселенной, — сдаться. Это приведет к абсолютному хаосу.
Лучше вернитесь к основам: структуре, принципам, действиям. Не говорите о том, что вы собираетесь делать, а просто сделайте это.
Найдите вещи, которые важны для ваших детей, и заставьте их понять, что это привилегия, а не право, и вам удастся продвинуться вперед.
Пока ваши действия справедливы, дети не будут вас ненавидеть.
26 Тим Разрушитель
Информация о пациентах
Семья: Ян и Мэри (родители), Дженнифер (9 лет), Сэм (11 лет) и Тим (14 лет).
Проблема: Серьезные проблемы с Тимом. Он всё время ввязывается в неприятности, начинает серьезные ссоры дома, пропадает часами неизвестно где. Кажется, он ненавидит всё и всех.
Если бы в тот день, когда ко мне пришла семья Яна и Мэри, в моем кабинете сидела Большая Птица [34] , она не устояла бы перед возможностью спеть песню «Чем это отличается от других?». Я и сам чуть не начал напевать.
34
Один из главных персонажей детской телепрограммы «Улица Сезам» (Sesame Street), большая пушистая желтая птица, похожая на страуса.
Ян был в элегантном костюме. Мэри была одета похоже, не в платье, но очень модно. Еще с ними была Дженнифер, самая младшая в семье, — очень милая девочка, одетая в розовое и нежно-голубое. На Сэме, среднем сыне, были какая-то первоклассная вещь для скейтбордистов, модные потертые джинсы и желтая футболка. И еще с ними был Тим. Тим весь был одет в черное и выглядел довольно отталкивающе и неопрятно. Его джинсы, похоже, давно не были в стиральной машине, из-под грязной черной шапочки торчали засаленные пряди волос.
Все остальные выглядели свежими, а он — так, словно только что выполз из-под моста. На самом деле это был не мост, а камера предварительного заключения. Тима обвинили в преднамеренном нанесении ущерба — накануне ночью
«Ограда сказала что-то такое, что тебя взбесило?» — спросил я Тима.
Ответа не последовало, что нисколько меня не удивило.
«Итак, с чего лучше начать?» — спросил я его родителей.
«Мы просто не знаем, что еще можно сделать, — сказала Мэри. — Кажется, совершенно неважно, что мы говорим Тиму, он либо игнорирует это, либо страшно грубит».
Тим закатил глаза и сильнее вжался в свое кресло.
Я понимал, какую боль причиняет Мэри и Яну его поведение.
«Каким он был, когда был маленький?»
«Он был чудесным, — сказала Мэри. — Он был очень приятным малышом. Очень нежным и ранимым».
Знаете, всякий раз, когда люди используют слово «ранимый», я настораживаюсь. Обычно, когда дело касается мальчиков, «ранимый» означает «впечатлительный» и «крайне нервный». Такой тип мальчиков очень чувствителен к получению отказов, их кожа так тонка, что вы можете буквально видеть сквозь нее. Их легко обидеть, а в ответ на обиду появляется злость, и они начинают причинять людям боль — эмоциональную, а иногда и физическую. Такие мальчики почти всегда ужасно упрямы.
«Он был упрямым мальчиком?» — спросил я.
«Очень упрямым, — сказал Ян. — С Тимом было непросто и тогда, когда он был маленьким. Он ничего не мог сделать просто так, ему всегда нужно было сначала немного повыступать».
«Но совсем не так, как сейчас, — продолжила Мэри. — У него были детские приступы гнева и тому подобное, но их и сравнивать нельзя с тем, что происходит теперь».
«Когда начались проблемы?» — спросил я Мэри и Яна.
«О каких именно проблемах вы говорите? — спросил Ян. — У нас есть любые, на ваш вкус: в школе, дома, с полицией, наркотиками — со всем».
«Я имею в виду тот момент, когда вы впервые почувствовали качку».
Ян задумался.
«Думаю, это началось после того, как он перешел в средние классы, — ответил он, — лет в одиннадцать. У него появились новые друзья, а у нас стало появляться всё больше проблем в школе. Правда, Мэри?»
Она кивнула: «Да, я думаю, примерно тогда всё и началось».
Я повернулся к Тиму: «Ты согласен с этим, Тим?»
Он посмотрел на меня и зарычал: «С чем?»
Я улыбнулся, потому что его яд на меня не подействовал, и ясно понял, что Тим решил быть дерьмом.
«С предложением родителей обвинить тебя в начале глобального потепления?»
«Чего?»
«Ну, твои родители только что сказали, что ты уже какое-то время выбрасываешь в атмосферу больше парниковых газов, чем следует».
Сэм захихикал, и Тим яростно обрушился на него: «А ну заткнись на хрен, педик!»
«Тим, — сказал его отец. — Хватит».
Я слышал гнев в голосе Яна, но за ним скрывались огромная грусть и страх. Этот человек любил своего сына больше жизни и не мог понять, почему этого недостаточно. Теперь я решил вмешаться и отослал детей из кабинета в разные части здания под надзором взрослых, а потом мы продолжили беседу с родителями Тима.