Покаяние души
Шрифт:
— Он должен позвонить тебе. Я заговорила о том, как мы тревожимся о делах фирмы, и Кайл вызвался просмотреть бухгалтерские книги. Ты ведь не возражаешь, дорогая?
Тревога и озабоченность в голосе матери заглушили уколы ревности.
— Конечно нет, — солгала Мод. — Я приготовлю для него книги…
— Родная моя, я знаю, как ты относишься к Кайлу, но… Ох, мне пора, здесь еще кому-то нужен телефон. Позвоню тебе завтра.
Голос матери звенел неприкрытым счастьем. Смирись с этим, жестко сказала себе Мод. Они любят Кайла не больше и не меньше, чем тебя, — просто по-другому.
Ее родителям нужен кто-то, на кого можно опереться, кто снимет с их плеч непосильную ношу пришедшего в упадок бизнеса, и, как ни горько Мод было это признать, но этим «кем-то» никак не могла быть она сама.
Часом позже она все еще была погружена в работу, когда услышала, как к дому подъехала машина Кайла.
Уже минуло одиннадцать, и Мод хорошо представляла, во что превратят этот визит языки обитателей деревенской глуши. К завтрашнему дню по всей деревне будут толковать о том, что Мод в отсутствие родителей принимает у себя мужчину. Девушка мрачно усмехнулась. В конце концов, сплетничают здесь без злого умысла, а как только она объяснит, кто такой ее поздний гость, разговоры и вовсе живо утихнут. Большинство жителей деревни наверняка до сих пор помнит Кайла, и его возвращение будет встречено тем же тактичным умолчанием, что и глупость, совершенная Мод много лет назад. Деревенская община была дружной и солидарной, и никто здесь никогда ни единым словом не попрекнул Мод за прошлое.
Быть может, именно потому ей так и нравилось здесь жить: она ощущала себя частью огромной семьи. Городское существование с его стрессами и одиночеством было не для нее. Направляясь к двери, чтобы впустить Кайла, Мод уже в который раз мысленно удивлялась тому, что у нее напрочь отсутствует честолюбие.
Потертые джинсы и свитер никому не прибавили бы импозантности, но только не Кайлу. Он принадлежал к тем людям, которые не нуждаются в изысканной одежде, чтобы подчеркнуть свою значимость, и Мод, оказавшись с ним лицом к лицу, невольно попятилась.
— Узнаю нашу милую Мод, — беззлобно поддел ее Кайл. — Все так же прячешься в свою раковину и выставляешь знак «Вход воспрещен».
— Я приготовила для тебя бухгалтерские книги — сдержанно ответила Мод, поворачиваясь к нему спиной.
— Что за холодный прием! Неужели мне даже не предложат чашечку кофе?
Кайл уже направлялся прямиком в кухню, и Мод ощутила, как мгновенно закипает в ней старая вражда.
— Не думаю, чтобы тебе захотелось тратить время на кофе. Ты ведь так настаивал на том, чтобы получить книги сегодня же.
— Я же сказал, что хочу успеть просмотреть их до нашей завтрашней встречи. Да Бог с ним, с кофе, если уж на то пошло. — Кайл пожал плечами, и этот жест вдруг ясно показал Мод, до чего он устал и измотан.
Раскаяние охватило ее. Кайл действительно любит отца и мать, и любовь его куда сильнее, заботливей, бескорыстнее, чем ее, Мод. Она понимала это и злилась на то, как ловко удается Кайлу дать ей понять, насколько она эгоистична и мелочна.
— Кофе уже есть, горячий. Сейчас подогрею молока.
Кайл
Едва он вошел в кухню, Мэг приветствовала его с исступленным восторгом. Колли явно помнила Кайла, и снова Мод кольнула в сердце нелепая ревность.
— Вот твой кофе. — Она поставила на стол чашку. — А я пока схожу за книгами.
Когда Мод вернулась в кухню, Кайл полулежал в кресле, вытянув ноги и закрыв глаза. И отчего только у нее перехватило горло при виде того, каким уязвимым кажется сейчас этот сильный и властный мужчина?..
Мод торопливо откашлялась, и Кайл тотчас поднял голову. Он взял у нее стопку книг и наскоро просмотрел.
— По-моему, здесь не хватает книги заказов.
— А, она наверху. Сейчас принесу.
Книга заказов осталась в спальне. Мод просматривала ее вчера перед сном.
Она и не подозревала, что Кайл пошел за ней, пока не распахнула дверь спальни.
Совсем недавно Мод заново оформила ее, использовав остатки обоев и обивочной ткани, которые приобрела по бросовой цене. Узоры, которые Мод придумала и исполнила сама, оживили строгость однотонных стен, а старенькую мебель она в порядке эксперимента расписала под мрамор и теперь в душе гордилась тем, что обстановка комнаты обрела вполне современный вид.
— Я вижу, ты так и не рассталась с Чарлзом. Услыхав за спиной голос Кайла, Мод едва не подпрыгнула и резко обернулась к нему, кипя от негодования на чужака, столь нагло вторгшегося в ее святыню.
Чарлзом звали ее старенького плюшевого мишку, который до сих пор занимал почетное место на туалетном столике. Мод сохранила его из чистой сентиментальности, но сейчас глазами Кайла увидела в старой игрушке символ ребячески глупой женщины, которая так и не захотела повзрослеть. Схватив мишку. Мод с досадой сунула его за занавеску.
— Я вовсе не осуждаю тебя, — сказал Кайл. — Я и сам до сих пор храню первый подарок твоих родителей. Футбольный мяч.
— Помню, — тихо отозвалась Мод и не покривила душой. Она действительно помнила тот день, когда вместе с родителями отправилась покупать футбольный мяч. Отец и мать были так взволнованы тем, что Кайл теперь будет жить с ними, а она… она лопалась от злости и изо всех сил старалась испортить им удовольствие.
Сначала они хотели купить Кайлу игрушечный форт с солдатиками, но в конце концов остановились на футбольном мяче. Мод купили куклу, но она к ней так ни разу и не притронулась… и сейчас девушка вздохнула, думая о том, каким же она была упрямым, трудным ребенком.
— Мод…
Неужели в голосе Кайла и вправду прозвучала робость? Мод резко обернулась, не желая слышать то, что он собирался сказать — что бы это ни было.
— Вот и книга заказов. Пойдем в кухню, не то твой кофе совсем остынет. Или ты предпочитаешь, раз уж мы здесь, заглянуть в свою прежнюю комнату? Вспомнить, так сказать, «доброе старое время»? Мод тотчас прикусила губу, сожалея об этой саркастической реплике. Что это на нее нашло? Похоже, она прилагает все силы к тому, чтобы заново поссориться с Кайлом. Губы его сжались в тонкую ниточку.