Показания одноглазой свидетельницы

Гарднер Эрл Стенли

— Алло.

Голос Пола Дрейка звучал очень оживленно и деловито:

— Не хотелось беспокоить тебя, Перри, — сказал он, — но сперва разбудили меня, а я решил ввести в курс дела и тебя.

— Ну, выкладывай.

— Дом Карлина горит.

— Большой пожар?

— Порядочный. В пять минут четвертого послышалось что-то похожее на взрыв…

— А сейчас который час?

— Три двадцать.

— Значит, пожар продолжается уже минут пятнадцать, — сказал Мейсон, а ты…

— Не заводись, Перри, — сказал Пол. — Моему человеку пришлось проехать полмили

до станции обслуживания, затем он позвонил в пожарную часть, потом мне, доложил обо всем, и лишь после этого я позвонил тебе. На все это нужно время.

— Ладно, — сказал Мейсон. — Еду.

— Я встречу тебя там, — ответил Дрейк и повесил трубку.

Адвокат вскочил с постели, молниеносно сбросил пижаму, кинулся к стенному шкафу, натянул на себя спортивные брюки, ботинки для гольфа и плотный с глухим воротом свитер, проверил, не забыл ли он бумажник и ключи, и, не тратя времени на то, чтобы выключить свет, выскочил из квартиры.

Десять минут спустя патрульный автомобиль догнал машину Мейсона. Рассерженный офицер опустил стекло.

— Ты что, на пожар? — гаркнул он. — Где, черт возьми, горит?

Мейсон, не снимая ноги с акселератора, чуть повернул голову.

— Шестьдесят девять двадцать, Западная Лорендо-стрит.

Офицер посмотрел на карту вызовов.

— Смотри-ка, верно, — сказал он своему напарнику.

Шофер сокрушенно покачал головой.

— Двенадцать лет работаю в полиции, — сказал он, — и впервые слышу, чтобы лихач правильно ответил на такой вопрос.

Кварталов за двенадцать до Лорендо-стрит Мейсон увидел слабый красноватый отблеск на небе, однако, добравшись до места, он обнаружил, что пожарные почти справились с огнем.

Пол Дрейк, который уже переговорил с офицером, провел Мейсона сквозь линию заграждения почти вплотную к горящему дому.

Остановившись позади одной из пожарных машин, Мейсон вопросительно взглянул на Пола Дрейка.

— А черт, холодно становится! Да, Пол, выкладывай.

Сыщик осторожно оглянулся, чтобы убедиться, что за ними никто не наблюдает.

— Я не мог послать к этому дому сразу троих людей, в моем распоряжении был только один. Но я понял по твоим словам, что время дорого, и принялся обзванивать своих агентов.

Мейсон кивнул.

— Первый, — продолжал Дрейк, — был на месте в семь минут второго. Он стал наблюдать за парадной дверью. Дом был весь темный. Около половины второго какая-то женщина вышла из-за того угла, поднялась по ступенькам и вошла в дом.

— Она позвонила у двери?

— Моему агенту показалось, что либо у нее был ключ, либо дверь была открыта.

— Как выглядела эта женщина?

— Лет тридцать — тридцать пять. Хорошая фигура. Больше сказать трудно, так как на ней был плащ.

— Она вошла в дом?

— Да.

— А когда она вышла?

— Вот на этот твой вопрос, — замялся Дрейк, — ответить мы не можем. Мы не знаем даже, ушла она или нет.

— Ясно. Что же было дальше?

— В час пятьдесят сюда прибыл мой второй оперативник, а в два часа пять минут или одной-двумя минутами раньше — третий. Второй встал так, что

мог следить за переулком и задней стеной дома, а третий находился, так сказать, в резерве, то есть был готов последовать за тем, кто выйдет из дому, или в случае необходимости выполнить какое-нибудь поручение тех двоих. Третий знал, что за домом уже следят двое, и задержался в дороге, чтобы расспросить о Карлине. Случайно ему повезло. На работающей круглосуточно станции обслуживания примерно в полумиле отсюда Карлина хорошо знают. Он там даже пользуется кредитом. У Карлина есть «шевроле», который он купил в тысяча девятьсот сорок шестом году.

— Как они описали его внешность?

— Ему примерно шестьдесят один или шестьдесят два года, голова круглая, скуластый, носит очки, кривая улыбка, рост около пяти футов семи дюймов, вес около ста шестидесяти пяти фунтов.

— Он самый, — сказал Мейсон. — Что еще?

— Ну вот, когда явился третий, ускользнуть незаметно из дома было уже невозможно. Тот, кто дежурил у парадной двери, сообщил другим агентам о женщине. Они договорились, как поддерживать друг с другом связь, если кто-то покинет дом.

— Но женщина не вышла?

— Нет, разве только ушла еще до того, как приступил к работе второй агент.

— И никаких признаков жизни внутри дома? — спросил Мейсон. — Не считая, конечно, пожара.

— Ни малейших.

— Паршиво, — сказал Мейсон.

Дрейк кивнул.

— Ну а теперь расскажи о пожаре.

— Примерно в пять минут четвертого в доме раздался звук, похожий на приглушенный взрыв. Две-три секунды ничего не было видно, а затем во всех окнах заполыхал огонь. Мой человек вскочил в машину, помчался на станцию обслуживания, позвонил в пожарное управление, потом мне и вернулся сюда. Двое других не покидали своих постов. Из дома никто не выходил. Сперва моим агентам приходилось прятаться, но когда собрались люди, чтобы поглядеть на пожар, они просто смешались с толпой.

— И они уверены, что женщина не выходила?

— Она все еще там, если не ушла через заднюю дверь до часа пятидесяти.

— Полиция уже расспрашивала вас? — спросил Мейсон.

— Пока нет.

— Ну ладно, — сказал Мейсон. — Предупреди своих людей, чтобы не говорили лишнего.

— Мои лишнего не скажут.

— Им, главное, не нужно говорить, сколько времени они тут дежурят.

— Они не скажут никому и ничего. Ты можешь доверять моим ребятам, Перри.

Мейсон задумался.

— Пожар вроде уже почти погасили?

— Они здорово работают, — ответил детектив. — Десять минут тому назад казалось, будто уже весь дом полыхает, а теперь, как видишь, стены спасены и, возможно, почти полностью уцелеет нижний этаж.

— Откуда начался пожар?

— Наверное, со второго этажа. Если бы мои люди не подняли тревогу сразу же, сейчас здесь уже не было бы ничего, кроме груды тлеющих углей. Я думаю, минут через пять пожарные смогут войти в дом. Сейчас они на крыше. Ее восточная часть почти полностью сгорела, но западная в порядке. Вообще пожар, кажется, был сконцентрирован в восточной части дома.