Покажи мне любовь
Шрифт:
– Мне нужен телефон, меня похитили – притворный ужас отражается в его больших серых глазах.
– Какой кошмар!! А с какой целью? – картинно прижимает руку ко рту – Ах, точно, так и напишем в заявлении, насильственное удержание, с целью избавления от наркотической зависимости – и раздается хохотом – Давай, сказочница, укладывайся, будем вливать в тебя живую воду.
Меня такой обидой подколачивает и непониманием. Как?! Как?! Что происходит?! Все сошли с ума, или только я. Лепетом пытаюсь втолковать ему, что
– Послушайте, это не шутка. Он действительно меня украл и удерживает – дергаю рукой, когда тот пытается взять меня под локоть и увести к дивану – Да остановитесь же, не надо мне ничего колоть. Я против!! Отстань!! – резко выкрикиваю, замечая, что Марат с непоколебимым лицом готовит все для процедуры.
– Рыбонька, мне дали добро тебя связать, на случай если будешь упираться – вопросительно всматривается - Но, я против насилия. Может, так обойдемся? – мотаю головой - А если нет, то придется пожертвовать убеждением.
Боже, этот ад не закончится. Ложусь, закрываю глаза, позволяя, тонкой игле проткнуть слой кожи. На удивление мягко и незаметно. Набираю вдох, желая последним аргументом убедить, дать мне свободу
– Моя семья богата, помоги мне, и тебе заплатят.
– Тш-ш расслабься и принимай. Кайфа не будет, зато полезно.
Нахальный садист усаживается в кресло, доставая планшет. А когда я предпринимаю очередную попытку завести разговор, просто затыкает уши наушниками.
Ощущение полного бессилия наваливается каменной глыбой. Я действительно никто.
Марионетка.
Меня как эстафетную палочку кидают от одного мучителя к другому. С Арханом все позиции оговорены, и если избегать резких всплесков. То пустота. Ровные техничные процессы. С Кэдом же невозможно. Амплитуда выкручивается постоянно, с реактивной скоростью кидает на сто восемьдесят градусов в оборот. При контакте все начинает кипеть, колыхаться. Яростью, обидой, неприятием.
Полгода постоянной тишины, а теперь поток вливается огненной лавой, мешает мысли, выстегивает, заставляя выбираться на поверхность. А я этого не хочу. Потому что если не гасить, то начинаешь анализировать и от осознания приходишь в ужас. Как до этого дошло? И почему я не сопротивляюсь?
Слышу, как прохладные пальцы извлекают иглу, зажимая место прокола стерильной салфеткой.
– Умничка, держи так. Расскажешь доброму доктору, как докатилась до такой жизни?
– если бы я сама знала, когда все начало слетать под откос. Всегда так было – Сколько уже под таблетками?
– Постоянно полгода, а в общем… Два года…. с периодичностью, по мере необходимости – апатично воспроизвожу текст.
Присвистывает и в раздумье пробегается по мне глазами
– Ну, жди беды, потрясет тебя нехило. Я Вольнову рецептик скину, будет выдавать тебе перед сном, когда совсем бомбанет.
– Вы правда не
– Варианта два, или ты остаешься здесь, или едем в наркологическую клинику.
– В клинику – хватаюсь за спасительную соломинку. Зря, окружающие Вольнова люди, такие ненормальные шутники.
– Шутка, вариантов нет. разбирайтесь сами, я просто помогаю…за деньги – отрезает последнюю возможность.
Я заглатываю слезы и бегу в спальню, чтобы разразиться истеричными рыданиями. Колотя, в исступлении, кулаками по подушке, стремительно намокающей под потоком проливных слез. Беснуюсь до тех пор, пока меня не уносит в сон, в котором я душу маньяка. Все той же подушкой, со всей силы и ненависти.
??????????????????????????
Просыпаюсь, когда уже темнеет. Желудок урчит, но голова уже чище воспринимает обстановку. Еще несколько минут, сопротивляюсь природному позыву. Но потом сдаюсь, и поверженная собственной физиологией плетусь на кухню.
По пути реагируя уже спокойней, осматриваю место своего заточения. Современно в ярких деталях. И снова мелькают фотографии автомобилей, в разных вариациях, разбросанные по стенам. Теплые тона перекрываются яркими вспышками, неожиданно, но очень похоже на хозяина. Кожа и древесина. Все напичкано животными инстинктами. Опасно неуправляемо.
На стойке в кухне замечаю накрытое блюдо и записка рядом
«съешь меня»
Поднимаю крышку: огромный стейк, стручковая фасоль и зелень. Нда, хищник мать его. Бумажка падает, переворачиваясь еще одна запись
«свяжу и затолкаю» и рисунок подмигивающего черепа. Вот скотина. Себе затолкай …
Закрываю крышку и достаю из холодильника все необходимое для простого бутерброда.
Вгрызаюсь, продолжая осмотр. Интересно, а где его маньяческое величество прячется. В подвале пытает очередную жертву. Усмехаюсь и натыкаюсь глазами на стеклянную дверь.
Сбоку парилка, а прямо по курсу бассейн. По всплескам понятно, что маньячелло рассекает от борта к борту, отталкиваясь и разрезая водную гладь резкими взмахами рук.
Останавливаюсь на краю, доедая бутрик. Кэд подплывает и выныривая, ловит глазами мое присутствие.
Опирается двумя руками, выпрыгивает. И я как подвисая, слежу за потоками воды стекающими по его телу. Скользят, плавно огибая рельефные мышцы под гладкой и тугой кожей. Подходит ближе, склоняясь ко мне
– Что у тебя в руках? – отмираю, демонстративно махая перед его носом остатками бутерброда – Мляя.. доведешь же – выхватывает из пальцев и выкидывает в мусорку.
– Я вообще-то ела – возмущенно вскидываюсь, пока Кэд вытирается полотенцем.