Покемон. Реальный мир

Fiks

Палач, сделав свое дело, покинул камеру, и вновь, ровно через десять секунд после его ухода, на металлические штыри подали напряжение. Джот орал. Его мышцы сокращались с такой силой, что, если бы не фиксаторы, он давно бы уже начал ломать собственные кости. Нейтральная энергия сочилась в них, стараясь заглушить собою ток, но облегчения не приносила. Ничего иного в такой ситуации он применить не мог. Все на что его хватало — сохранять свой рассудок. Как можно дольше. Стараясь не думать о том, насколько мала вероятность обнаружения этого места хоть кем-то. Стараясь не корить себя за глупость и беспечность, с которой он оказался в этой ловушке. Ведь вера — последнее, что удерживало его от помешательства. Вера в себя, вера в своих товарищей, вера в собственного

мастера.

Двери вновь раскрылись. Пришло время очередной смены пластинок, в которое покемон, непрерывно пытаемый уже как несколько часов, мог отдышаться.

Глава девяносто два

Коснуться духа

Глава девяносто два. Коснуться духа.

Верхние слои темного плана совсем не менялись со временем, и встретил меня здесь всё тот же мрак. Так и вижу эту прекрасную картину: генгары ночью воруют уголь. Собственно, о генгаре… Орион — не Сириус, что очевидно, и проводник из него такой себе. Когда в прошлый раз я следовал за Сири, я ориентировался скорее на его светящиеся кольца, чем на самого покемона, отчего без труда мог видеть своего проводника. У Ориона из таких примет были только глаза, тускло поблескивающие красным, но со спины, увы, их видно не было.

В тот раз, во время инцидента с призраками, я еще не обладал своим чутьем, а использовать аурное зрение смысла не было никакого: сие место пропитано энергией тени, и темные же частицы, банально, забивали мне обзор. Но вот теперь… Теперь, когда аурное зрение развилось до энергетического чутья, я отлично различал призрачное пятно с тёмными уплотнениями, что нетерпеливо переминалось с ноги на ногу в паре метров от меня. И непривычное окружение из слабонасыщенных частичек тени совсем этому не мешали. Более того, сейчас я мог оценить размах сего пространства, ориентируясь как раз на них… Частички те расходились во все стороны, в том числе и вниз, однако сам я точно стоял на чем-то твердом… Думаю, стоит спуститься сюда еще пару-тройку раз, и всё здесь изучить. Но сначала надо найти Джота.

— Я готов. Веди.

Повторять не пришлось, и довольный генгар на все порах рванул куда-то вдаль. Боялся опоздать на «незваный ужин». Привычным волевым усилием я привел в движение внутреннюю энергию, ощутив, как тело наливается бодростью и мощью. Возможно, кстати, в этом и кроется секрет Бруно? Он не просто может управлять своей аурой, но знает, как и куда нужно ее направить, чтобы добиться наилучшего эффекта?

Расстояние между нами стремительно сокращалось. На секунду впереди мелькнули красные очи: Орион, стоит отдать ему должное, не бездумно гнал к своей «нямке», а периодически проверял, отстал ли его тренер или нет. Но увидев, что я не только не отстаю, но еще и догоняю, предвкушающий сытый пир призрак тоже поднажал, увеличив скорость полета… тренер — тренером, а обед по расписанию. Забег не продлился долго, и уже спустя пару минут аура генгара полностью пропала из восприятия, а на ее месте остался лишь небольшой «след», если можно так выразиться. Словно крохотная щелка в душном помещении, откуда доносится приятный запах свежести. Только без духоты, помещения, запаха… в общем, в метафизическом плане. Соприкосновение с той щелью выплюнуло меня наружу, и было это крайне неприятно.

Всё еще прислушиваясь к восприятию, чтобы точно не потерять поводыря, я совсем не ожидал подобной атаки на тот незримый орган чувств, что дарует мне такую возможность. Пожалуй, лишь человек, просыпавшийся от резкого запаха граймовых соединений, «натышаря*», может меня понять. Из места, залитого «тьмой», я словно оказался в каком-то кладбище, где даже воздух пронизан неосязаемой призрачной пеленой. Не то, чтобы энергии вокруг было так уж много… С ощущениями от древнего духа плачущей скульптуры подобное не сравнится, но… Это было неожиданно, и крайне легко вводило в дезориентацию, особенно на фоне остальных «сюрпризов».

Следом, за энергетическими органами чувств, удар настиг и обычные… Лицо обдало жаром,

терпимым, но неприятным, что также играло свою партию в общем аккомпанементе. В нос полез запах печеных испражнений, паленых волос и горелой плоти. По ушам резанул гулкий бас, будто кто-то вставил мне в ухо паромный гудок, и хорошенько так, со вкусом и смаком, посигналил. В сумме… Меня вырвало. От неожиданности и омерзения, будучи смятенным и дезориентированным, я попросту расстался с завтраком, едва ли не свалившись на колени.

В голове звучали колокола, заглушая собственные мысли, желудок крутило неприятными спазмами, иногда переходящими выше, к трахее и горлу, и лишь аура вела себя спокойно, пережевывая ворвавшееся в тело угощение из призрачной энергии: некрополь — это вам не залитая солнцем полянка… Тут и подохнуть можно, слишком долго промариновавшись в эманациях духов. Пожалуй, я был готов остановиться, отдохнуть, собраться с силами, если бы не пара факторов… Где-то рядом, буквально в паре десятков метров, я ощущал, как горит ядро Джота. Словно заходясь в приступах безумного хохота, или, что вероятнее, агонии, оно рывками выталкивало из себя потоки нейтральной энергии, по которой без зазрения совести гуляли желтые электрические вспышки, очевидно Джоту не принадлежащие. В другой же стороне, потеряв голову от дурманящего голода, Орион загонял в угол какой-то особо плотный сгусток призрачной энергии, коих было здесь немало. Не знаю, где я оказался, и что вообще здесь происходит, но пожирать невинные души… Лучше этого не допускать, ибо с той стороны может прилететь и ответочка.

— Ор-кх… — из рта вырвался лишь хрип. Горло скрутило в очередном спазме, подавить который вышло далеко не сразу, — ОРИОН! — как мог рявкнул я, но не был услышан.

Разлепив слезящиеся глаза, чувствуя себя как в тот день, когда мои органы чувств получили ощутимый «апгрейд», я как мог осмотрелся. В поисках источника нечеловеческого рева. Нашел его быстро: рядом, прикованный к стальной кушетке, ревел снорлакс. Ревел, трясясь и извиваясь всем своим телом… В прочем, узнать в этом покемона снорлакса вышло далеко не сразу: сухая кожа плотно облепляла столь же иссушенные мышцы, и ни грамма подкожного жира не виднелось в теле этого могучего покемона. Славящийся своими габаритами и весом, но лишенный своей визитной карточки, он выглядел жалко. И от такого вида этого обычно милого обжоры, в сердце моем загорелся неприятный огонек злобы. Не потому, что я хотел отомстить за беднягу, нет… Тогда, в «Бестиарии», было куда больше изувеченных несчастных, и даже там я не испытывал чего-то сверх рядового отвращения к уродам, устроившим это. Но сейчас, когда дело коснулось моего покемона, аура которого была пронизана теми же молниями, что сейчас плясали в тушке снорлакса, холодная ярость начала заслонять разум. Она сработала не хуже ушата холодной воды за шиворот, позволяя взять себя в руки, и начать уже действовать.

Проблемы стоит решать постепенно. Покебол завершил страдания истощенного медведя, спрятав снорлкаса в пространственном кармашке, а на месте его прибывания остались торчать штыри. Раскаленные, малинового оттенка, с отваливающейся корочкой запекшейся крови.

Мозг испытал небольшое облегчение от прекратившегося шума, но уши предательски уловили еще с десяток голосов, обещающих мне славное времяпрепровождение. Десяток рвущих глотку голосов, владельцы которых ежесекундно испытывали нечеловеческие страдания.

— Орион… — куда более спокойней, произнес я, но покемон среагировал моментально, выпрыгнув из соседней стены. Аура бушевала, словно дикий зверь, желая заполучить свое… — Обычных духов не трогать, — привыкнув к призрачной и темной энергии, разлитой в округе, я попытался почувствовать и остальные источники, а возможно и изучить место, где оказался. Результат не радовал, но в тоже время доставлял садистское удовольствие. Несколько десятков страдающих, подобно снорлаксу, покемонов, а рядом с некоторыми из них — живые люди, в тенях которых сидят такие знакомые сгустки энергии… Не только жертвы, но и их пленители, на которых можно будет сбросить пар.