Покинуть Париж и уцелеть
Шрифт:
– Все напрасно.
– Впереди еще кабинет, – не согласился с ней Глеб, но обшарив указанную комнату, удрученно потеребил губу и проговорил: – Теперь все. Как такое может быть? Мы не нашли ни одной подозрительной бумажки с цифрами, диска, ни одного ключа даже от сундука, который находится в комнате… как ее… – он пощелкал пальцами.
– Агаты, – подсказала Полина и подошла к каминной полке, уставленной фотографиями.
Глеб продолжал что-то возмущенно говорить, но она уже не слышала его, лишь смотрела на фото в деревянной рамке, такое же, которое украшало рабочий стол нетбука Марины. Снимок
– Глеб, – позвала она мужчину, который продолжал недовольно ворчать за ее спиной. – Посмотри сюда, – и ткнула пальцем в фото. – Недавнее, а все остальные сделаны намного раньше.
– И что это значит?
– Ничего, – махнула рукой Полина. – Так, к слову пришлось. Лучше прочти, что здесь написано!
Глеб внимательно всмотрелся в снимок.
– Обрывок какого-то названия на непонятном мне языке.
– Это французский, – сказала Полина. – Но ты прав, на фото виден лишь обрывок названия, а полностью оно звучит так: La clef du Sud.
– И что это означает?
– Ключ Юга.
– Продолжай, – насторожился Глеб, внимательно оглядев Полину, выражение лица которой говорило, словно она начала складывать в голове части головоломки.
– Перед смертью Марина забыла у меня нетбук, – объяснила Полина. – Я думала, что случайно. Теперь понимаю, что она сделала это намеренно. Была уверена, что я быстро разгадаю загадку. Тогда я не обратила внимания на фото, точно такое же, как это. Вот он, тот ключ, который она мне оставила. Или, – тут же поправилась она, – не мне.
– А кому?
Полина замолчала, словно обдумывая, что можно доверить Глебу, а что следует утаить, и неожиданно для себя решила рассказать обо всем, что ей известно. Начала она медленно, тщательно подбирая слова, но после уже не стеснялась в выражениях, в особенности когда описывала Ашера Переса и его сообщников. Конечно, Полина постоянно помнила об угрозах и о предупреждении на случай, если она вздумает с кем-либо поделиться своими страхами, однако уже не могла остановиться. Слова лились сами, слезы звучали в голосе, но на душе стало легче, будто с нее сняли тяжелый груз, мешавший дышать.
– А вдруг действительно язык отрежет? – загробным голосом прошептал Глеб, скорчив испуганную рожицу. – Но если серьезно, я и предположить не мог, что подобные вещи происходят в жизни.
– Ты же с Шемесом работал. Неужели у вас все гладко проходило? Не было форс-мажоров?
– Бывало всякое, – неопределенно пожал плечами Глеб. – Но если кого-то и наказывали, то известно за что. Когда что-то требовали, то не говорили загадками, а конкретно заявляли, что именно желаем получить. Все просто и понятно. Накосячил – получи. Украл – верни и поплатись за то, что посмел позариться на чужое. В общем, мы вели взрослые игры, а здесь… – он задумчиво облизал губы и медленно проговорил: – La clef du Sud. Что это за подсказка такая странная?
– Ну, прости, что не поинтересовалась у Маринки, какую хрень она для меня оставила, – обиженно
– Не одна ты, – Глеб похлопал ее по плечу. – Но насколько я понимаю, это название лишь начало…
– Чего? – нетерпеливо перебила его Полина и тут же добавила: – А может, я ошиблась, предположив, что оно что-то значит?
– Говоришь, фото было в нетбуке, который Марина случайно забыла у тебя? Я уже не верю в случайности, – Глеб задумчиво прошелся по комнате. – Нужно лететь в Париж, – наконец с видом знатока изрек он, чем заставил Полину рассмеяться.
– Считаешь, Марина оставила мне подарок, который спокойно лежит в таверне и ждет моего появления?
– Не обязательно твоего, – ответил Глеб, и смех Полины прервался. – Не факт, что в таверне есть нечто и, главное, что это предназначается тебе.
– Тогда почему Марина оставила нетбук именно мне, а не кому-то другому? И отчего Перес считает, что ключ у меня? Почему она не отдала его напрямую, а использовала меня как посредника? – не унималась с вопросами Полина и тут же ответила: – Видимо, это было опасно для самой Марины, раз она зашифровала местонахождение ключа.
– Жаль, что Марина Анатольевна при этом не позаботилась о твоей безопасности, – сказал Глеб. – Но если в таверне и есть посылка для тебя, то нужно забрать ее самим, не ставя в известность Переса. Стоит подстраховаться, если ситуация примет неожиданный поворот.
– В каком смысле?
– А вдруг Перес решит не оставлять тебя в живых, когда ты скажешь ему, где предположительно находится этот гребаный ключ?! Поэтому нужно обязательно узнать, почему искомая вещь вызывает такой интерес. Плюс было бы неплохо выяснить, кто такой этот Перес и его дружки?
– Наймем детектива? Знаешь, сколько Пересов существует в мире? Кроме того, это может быть псевдоним. Стал бы он называть свое настоящее имя и лишний раз светиться.
– Тоже мне, – немедленно поник Глеб, – шпион.
Услышав эти слова, Полина усмехнулась, догадавшись, почему поведение Переса казалось ей таким знакомым. Он вел себя, как порой Роман, когда забывал выйти из образа сотрудника Интерпола и чувствовал себя всемогущим, оттого что слишком много власти было сосредоточено в его руках. Вездесущие, с неограниченными возможностями, защищающие их, где бы они ни находились, – эти господа внушали страх и уважение. Их нельзя было не бояться, как и невозможно было уберечься, если они вдруг начнут воевать против тебя. Странное сходство, к тому же пугающее.
– Не молчи, – послышался голос Глеба.
Он потянул Полину за рукав, привлекая внимание, и улыбнулся, заметив растерянность в ее лице.
– Ты летишь со мной? – спросила она, умоляюще поглядев на него.
– Хочешь, чтобы и мне язык отрезали? – Глеб повел ее в прихожую и подал пальто. – Интересно, мы сможем достать билеты на один из сегодняшних рейсов?
– Тюльпанов, – самодовольно усмехнулась Полина, завязывая шарф на шее, – я могу достать билеты когда угодно, в любую точку земного шара. Даже сумею за полчаса зафрахтовать частный самолет во Внуково, если ты пожелаешь избавить себя от сутолоки в аэропорту.