Покинутые небеса

де Линт Чарльз

– Я уже рассказывала миллион раз.

– Но не мне. Попробуй еще раз. Я хочу тебе помочь.

Некоторое время она молча изучала его лицо.

– Ладно. С чего начинать?

– Давай с того момента, когда ты в последний раз видела Ронни.

Совершенно непроизвольно Сэнди подняла руку к лицу и потрогала синяк.

– Это его работа?

– Все плохое, что со мной происходило за последние два года, – дело рук этого куска дерьма.

– Больше он ничего не сможет тебе сделать.

Сэнди вяло шевельнула рукой, отмахиваясь от дыма:

– Кроме того, что меня

посадят в тюрьму?

– Так что произошло, когда ты видела его в последний раз?

– Я как раз собиралась на работу – ты знаешь, где я работаю?

– В ночном стрип-клубе.

– Верно, я обслуживаю столики. – Сэнди вытащила из пачки вторую сигарету и прикурила от окурка. – Ну да все равно…

Ее рассказ почти полностью совпадал с материалами, представленными Марти. Сэнди добавила несколько мелких деталей и сетовала на идиотов, встречавшихся в ее жизни, начиная с Эллиса и заканчивая следователем, который, по ее словам, был слишком напряжен и ему явно было необходимо провести ночь с опытной проституткой. Но в основном она не сказала ничего нового.

– Почему ты ничего не записываешь? – спросила она неожиданно.

Хэнк постучал пальцем по лбу:

– Я записываю. Просто ты этого не видишь.

Она с любопытством взглянула на него, потом пожала плечами и продолжила рассказ. Сэнди без конца курила, говорила и смотрела в основном на стол или куда-то поверх его плеча. Лишь иногда, случайно, она встречалась с Хэнком взглядом. Но, слушая ее рассказ, Хэнк постепенно пришел к тому же выводу, что и Марти. Сэнди не виновата. Она вовсе не была ангелом во плоти, но и убить Эллиса не смогла бы. Исходя из имеющихся данных оставался лишь один подозреваемый… Филипп Куто. Но и он был мертв.

– А что ты можешь сказать о том парне, с которым провела перерыв? – спросил Хэнк. – Он не был постоянным клиентом?

– Я не трачу время на изучение их лиц, но, наверно, могла бы узнать татуировку.

– Может, кто-то из твоих подруг его знает?

– Я их не спрашивала.

– А Крисси? Тебе неизвестно, почему она исчезла? И где может сейчас находиться?

Сэнди покачала головой и прикурила очередную сигарету.

– В нашем деле люди приходят и уходят, – сказала она. – Ты знаешь, как это бывает. Никто не собирается вносить нас в список для рассылки рождественских поздравлений.

Хэнк кивнул. Он действительно хорошо знал, как это бывает.

– А что ты можешь сообщить о Филиппе Куто? – спросил он.

– О Французе?

Хэнк кивнул.

– Холодный. Я никогда не встречала таких равнодушных людей.

– У Ронни были с ним проблемы?

Сэнди криво усмехнулась:

– Господи, ты что, не слушал меня? У Ронни со всеми были проблемы.

– Значит, кто угодно мог его убить?

Она пожала плечами:

– Все это были мелкие дрязги. Время от времени вспыхивали ссоры, но не настолько серьезные, чтобы убивать друг друга.

Хэнк взглянул на синяк под глазом Сэнди, вспомнил о том, что Ронни постоянно ее бил. По его мнению, это вряд ли можно было считать чепухой, но он промолчал и дал возможность выговориться Сэнди.

– Знаешь, это почти смешно. Когда мы познакомились,

Ронни показался мне прекрасным принцем. Тогда я встречалась с парнем по имени Луи, и однажды он поколотил меня из-за денег на стоянке перед закусочной. Вот тогда появился Ронни и заступился за меня, да так, что Луи угодил в больницу. – Сэнди тряхнула головой, вспоминая былые дни. – Им пришлось его зашивать, вроде наложили около пятидесяти швов.

Сэнди вытащила очередную сигарету. Пепельница была переполнена, в ней уже громоздились остатки пяти сигарет.

– Ронни обращался со мной так, будто я сделана из золота. Он во всем со мной соглашался, а когда переехал ко мне, мы жили как в волшебной сказке.

«Интересно, в какой сказке прекрасный принц становится сутенером своей возлюбленной?» – подумал Хэнк.

– А когда же все изменилось? – спросил он.

– Кто знает? – пожала плечами Сэнди. – Временами он впадал в ярость, но каждый раз потом старался уладить дело. Словно он действительно сожалел о своих припадках. Иногда даже приносил цветы. Может, нам просто надо было постараться, и жизнь изменилась бы к лучшему. – Сэнди вздохнула. – Хотя бы на какое-то время.

Хэнку хотелось еще поговорить о Куто, но по опыту он знал, что, если дать возможность человеку говорить самому, можно узнать гораздо больше.

– Дело в том, что я любила Ронни. Может, и до сих пор люблю. И эта мысль…

– Приводит в замешательство? – подсказал Хэнк.

– Да. Когда я вспоминаю, как он со мной обходился, я радуюсь, что он мертв. Но все равно жду, что вот сейчас он откроет дверь и скажет: «Ладно, бэби, все улажено», и мы уйдем отсюда вместе.

Взгляд Сэнди остановился на пепельнице. Она снова ткнула в нее концом сигареты, и пепел упал на стол.

– Ты, должно быть, думаешь, что я законченная неудачница, – сказала она, не поднимая глаз.

– Я сужу о людях не по тому, кем они были, – ответил Хэнк, – а по тому, кто они есть.

Сэнди подняла голову:

– Ты похож на Марти, правда?

– Чем это?

– Ты на самом деле слушаешь, что тебе говорят. Не так, как копы или тот тип из офиса прокурора, у них одна цель – подловить тебя на чем-нибудь. А тебе и Марти, похоже, на самом деле интересно.

Хэнк пожал плечами:

– Некоторые люди думают только о деньгах, а может, они просто устали или состарились, чтобы видеть сидящего перед ними человека. Они просто не хотят его знать, даже не хотят замечать его существования. Что до меня, так если у кого-то есть время и желание что-то рассказать, то я должен его выслушать.

– Даже если к тебе на улице подойдет какой-нибудь бродяга, ты остановишься, чтобы выслушать его?

– У меня есть несколько друзей из тех, кого называют бродягами.

Сэнди откинулась на спинку стула и оценивающе посмотрела на костюм и галстук Хэнка.

– В самом деле?

Хэнк немного помолчал, вглядываясь в ее лицо.

– Как-то раз я услышал слова Николса Пейтона. Он сказал: «Надо обладать достаточным смирением, чтобы выслушивать и понимать то, чего ты еще не знаешь». Я это понимаю так: каждый из нас в чем-то знаток.