Покладистый Ложкин (Стихи, рассказы, фельетоны)
Шрифт:
– Ты кол возьми, - посоветовали Виктору Петровичу. Взял. А он тоже не стоит. Падает или в мох уходит. Ещё всякие верёвки под ногами путаются, колышки мелкие валяются. Куда который ставить? К чему эти верёвки привязывать?..
Виктор Петрович под брезент залез. Встал. Головою материю поднял. Шатёр получился. А палатка не получается.
Вытащили Виктора Петровича на свежий воздух, распутали из верёвок, спрашивают:
– Ты что же, не умеешь палатки ставить?
– Как-то не приходилось...
– отвечает.
– Ладно. Сами поставим. Иди костром займись.
приготовленные другими. Прибежал - опять заковыка: топор есть, а чурбака, на котором дрова колют, нету. Не захватили... Как же без чурбака? Ударишь - ветка во мху тонет. А ломаться не желает. С Виктора Петровича уже пятый пот льёт, а дровишек - чуть...
– Что, и это не умеешь?
– удивились участники экспедиции.
– Ну, тогда... Тогда... хоть консервы открой.
Взялся Виктор Петрович консервы открывать. Банку на валун приспособил, стамеску отыскал, молоток. Приладил всё и молотком - трах! Насквозь банку пробил. Томатный сок - во все стороны!
Отобрали у него стамеску.
– Как же так?
– спрашивают.
– Ничего ты не умеешь!.. Ты же писал, что долго готовился...
– Готовился, - кивает Стручков.
– Я книжки читал... Волю закалял... К трудностям готовился...
– Это хорошо, - говорят, - да маловато... Надо ведь и уметь ещё. Очень много всякого разного уметь.
Шесть дней шла экспедиция. По совершенно незаданному маршруту. Полагалось ей в тундре полезные ископаемые искать, а она почту искала.
И ещё неизвестно: что в тундре легче найти - полезные ископаемые или почту?
Полезные ископаемые, правда, тоже нашли. Но уже позднее. Потом. Без Виктора Петровича Стручкова.
Его бандеролью назад отправили.
Печально, конечно, но ничего не поделаешь: не таскать же с собою по тундре человека, который ничего-ничегошеньки не умеет!..
Обратный путь Виктор Петрович тоже проделал героически.
Не ныл.
Не пищал.
Не жаловался.
Ещё раз доказал, что трудностей он не боится!
Однажды раннею весной
Пришёл к ребятам ёж лесной.
Из леса - прямо в третий класс:
– Ну, как дела идут у вас?
Готов помочь вам чем-нибудь:
Кто заслужил - могу кольнуть,
Кто спит за партой - разбужу.
– Но отвечает класс ежу:
– У нас и свой найдётся "Еж"!
– Совсем, как ты!
– Точь-в-точь похож!
Он в стенгазете третий год
У нас над партами живёт.
Ты почитай - и сам поймёшь.
– Прочту, - лесной ответил ёж.
Стоит, читает всё подряд:
Картинки есть,
Стихи ребят,
Нашел редактора портрет...
А вот колючек - нет как нет!
Такой в газете странный "Еж"
На нем иголки не найдешь!
Сидит подстрижен и побрит,
Лепечет, а не говорит...
Для всех лентяев в классе
Он вовсе безопасен.
Газету трубочкой свернул
Лесной колючий ежик,
Да так редактора кольнул
Ни встать, ни сесть не может!
Давно не сидел я у пионерского костра, ох, давно! С 1941 года...
Правда,
Я, конечно, понимаю, что на сцене школьного актового зала настоящего огня не разведёшь. На этот счёт существуют строгие и необходимые правила противопожарной безопасности. Ну, а летом в лагере? Да и только ли в живом огне тут дело?..
Сидя у костра, надо быть откровенным. Глядя в глаза огню, нельзя кривить душой. Поэтому должен признаться, что вспомнил я о кострах далёких 30-х годов не без грусти: неужели они и впрямь навсегда отгорели?
На первый такой костёр я попал случайно, в то время, когда ещё и пионером не был. Вывезли меня родители на дачу. В деревню. Были в ней две улицы, перед избами - палисадники с вишнями и сиренью, под горой - река Оредеж, а в центре деревни - бревенчатое здание школы. В нём-то и поселился пионерский лагерь.
Был ещё на краю деревни небольшой лысый холм с редкими сосенками, именуемый Комендантской горой. И однажды в вечерних сумерках приметил я под холмом огонёк. Побежал посмотреть: что там? Вижу: костёр горит, вокруг ребята сидят, от дыма жмурятся, ветками комаров отмахивают и один мальчишка кинофильм "Чапаев" рассказывает.
Всю картину наизусть! Эпизод за эпизодом. Точно по сценарию. (Потом выяснилось, что "Чапаева" он больше двадцати раз смотрел и насквозь запомнил.) Очень мне этот мальчишка понравился.
С того вечера я уже ни одного костра не пропускал. Чуть завижу огонёк - и туда! А там каждый раз разное. То ребята новую песню разучивают, то спорят о летающих моделях, то "индейский карнавал" у них. Однажды поведение своего товарища обсуждали. Крепко ему досталось! Он для костра где-то картошки накопал, хотел друзей угостить. Я его вполне понимал, сочувствовал ему, но и отряд понимал тоже: что ни говори, а ведь украл! На том костре я в первый раз свой посторонний голос подал: предложил отряду картошки приносить. Папа мой накупил её с запасом. Предложение было одобрено, "виновник торжества" благодарно подмигнул мне, а я с той поры осмелел и стал уже приходить прямо в лагерь, днём.
Вскоре я понял, что костёр - это не только печёная картошка, песни и рассказы. Костёр - это пионерский сбор.
А теперь давайте припомним: много ли у вас летом бывает за смену пионерских костров? Могу за вас ответить: два, самое большее - три. По случаю какого-нибудь праздника, в честь окончания смены да ещё в родительский день. Так?
Несколько лет назад в одном пионерском лагере прочитал я на стене пионерской комнаты весьма любопытный документ: "План работы дружины". Значилось в нём примерно следующее: "Приезд. Выборы актива. Кино. Прогулка в лес. Баня. Уборка территории. Кино. Баня..." Помню, удивился: что за чепуха? При чём тут баня? Ею лагерная медицина занимается, но никак не совет дружины. Кино тоже безо всякого решения актива привозят раз в неделю.