Поколение катастрофы
Шрифт:
Сейчас Гарик внимательно смотрел на незнакомца, понимая, что все пошло как-то не так. К своим четырнадцати годам, воспитанный с детства улицей, он буквально кожей чувствовал настрой окружающих, в любой момент был готов ударить или дать стрекача. Обычно, когда он подходил и предлагал заплатить, от людей он чувствовал либо страх, либо равнодушие, либо агрессию. Но сейчас, от этого, стоящего во тьме мужика он не чувствовал ничего. Совсем ничего.
Вообще Гарик наглел. Для российской тачки максимальной таксой был тридцатник, но тут он решил
— Полтинник говорю. Хочешь, чтобы мы машину посторожили — гони полтинник и утром все будет в ажуре.
Мужик сделал шаг вперед, плавно и абсолютно бесшумно. Над головами мертвенно белым светом ярко светил ртутный фонарь, рассеянный, неживой свет упал на лицо незнакомца, оставив черные провалы на месте глаз. Внезапно Гарик поежился — ему показалось, что он разговаривает с оборотнем, упырем.
— А если не хочу?
Голос мужика был ровным и каким-то чрезмерно правильным. Равнодушным. Краем глаза Гарик заметил, что обе руки мужик держит в карманах, а что у него в карманах — черт его знает. Вполне возможно, что и ствол.
— Тогда угнать могут… — сказал Гарик, и голос его предательски чуть дрогнул.
— Это плохо…
Мужик потащил руку из кармана, и Гарик напрягся, готовый сдать стрекача, прыгнуть за машины и бежать, бежать, куда глаза глядят. Он уже проклял тот день и час, когда решил сегодня дежурить. Но мужик всего лишь протянул ему какую-то купюру. В темноте было не видно, какую, но Гарик готов был взять любую, только чтобы уйти отсюда.
— До утра.
— Заметано — кивнул Гарик, и голос его снова предательски дрогнул.
Мужик резко повернулся и плавным, бесшумным шагом двинулся к дому. Ловко прыгнул через незакопанную с весны у самого дома канаву. Пропал, испарился во тьме, словно его вобрала в себя тень, отбрасываемая многоэтажным домом. Гарик тупо смотрел ему вслед.
— Э, ты чо? — резкий хлопок по плечу заставил его подпрыгнуть на месте — у тебя чо, шарики за ролики заехали. Стоишь, как памятник Ленину. Сколь накосил?
Чужая рука вырвала зажатую в кулаке купюру.
— Э, да ты его реально сделал! Полтинник, ни фига себе! Как с иномарки, бля… Молодчина! — Змей от души хлопнул Гарика по плечу — пошли, пивасика хлебнем за это дело… Молодчага!
Истерический вой разорвал ночную тишину, синие сполохи метнулись по черному двору, изгоняя тишину и покой, подсветили черные ряды машин. Во двор, словно медведь в берлогу ввалился, мигая проблесковыми маячками «луноход».
— А это что еще за хрень… Земляк чо, не проплатил в местную мусарню… — досадливо щелкнул языком Змей направляясь навстречу милицейской машине — совсем охренели…
Все-таки этой ночью за двор, и все что в нем происходит, за порядок здесь отвечал именно он
— У нас все в порядке, Земляк платит, а-а-а…
Договорить Змею не дали. Вывалившийся
Змей упал, сжимаясь и прикрывая голову пах и живот. Ментам он попадался за всю жизнь лишь один раз — как-то раз проводили профилактическую зачистку подвалов — окружали дом, лезли в подвал и избивали до полусмерти всех, кого там находили — но того раза ему хватило на всю жизнь, потом две недели кровью ссал. И в подвалы ходить зарекся. Но, теперь оказалось, что и это не спасает…
Огромный грязный ментовский говнодав с размаху въехал в лицо, попав по скрещенным рукам. Змею показалось, что один из пальцев хрустнул, по всему его телу красным заревом разливалась волна боли.
— Ай… не надо… за что?
Змей знал, что если попал — надо кричать и умолять, тогда могут не слишком сильно избить. Впрочем, все зависело от настроения наряда…
Мент неторопливо обошел скрючившегося на земле пацана. Коротко разбежался и резко, словно одиннадцатиметровый пробил, саданул ногой по почкам. Змея залило новой волной боли, в штаны потекла горячая струя. Рядом второй мент дуплил Гарика, тот вскрикивал после каждого удара дубинкой.
— Э, э… Чо, охренели в атаке? Замочите ведь! — третий мент вылез из лунохода — кидайте их в клетку и давайте в отделение, там разберемся.
Мент снова пнул Змея по спине, но уже легче, как бы нехотя.
— Э, ты, падаль. Вставай!
Змей застонал, в отделение ему совсем не хотелось. Может, покуражились и отстанут?
— Вставай, пидореныш! — конец дубинки с силой ткнулся в шею — а не то я тебя и твоего корешка машиной перееду и так тут оставлю. Найдет кто под утро — кишки на асфальте. Вставай!
Охая, Змей встал сначала на четвереньки, потом на ноги и пошел, спотыкаясь к распахнутому зеву лунохода.
— Давай, давай — увесистый милицейский ботинок смачно въехал Змею по кобчику, придавая ускорение. Грязный борт милицейского УАЗа бросился Змею навстречу, тот с размаху врезался в него головой и миллионы звезд вспыхнули перед глазами…
— Вниманию встречающих. Рейс номер сто четырнадцать авиакомпании Бритиш Эйрвейс из Лондона прибыл, встречающих просим пройти…
Нужный ему человек прибыл этим рейсом. В отличие от остальных встречающих, он не держал над головой дурацких плакатиков с фамилией, он знал гостя в лицо. И как только высокий, грузный, пожилой англичанин легко прошел таможню, шагнул ему навстречу.
— Мистер Питерс?
— Да.
— Я ваш сопровождающий, из агентства. Можете звать меня Ник.
— Хорошо, Ник — голос англичанина был каким — то недовольным, раздраженным, хотя поводов к тому не было никаких — можете взять вот это. Это весь мой багаж.