Покорение строптивой адептки
Шрифт:
Как же странно. Честно говоря, я совершенно запуталась, не зная как относиться к нему и вести себя с ним. Более того… недавно обнаружила, что все чаще упускаю в уме приставку «сэр» к имени наставника. Даже «Коршуном» перестала злоупотреблять, называя его так лишь в случаях сильной раздражительности и злости. Например, как этот день. А так… все чаще просто Вортан. Порою могу и по имени назвать. Да, пока только в уме, но все же! Ведь все самые важные диалоги как раз и происходят с самим собой. Неужели мое сознание уже что-то решило? Вот только
— Тебе нравится практика? – неожиданно нарушил наше молчание наставник.
И прежде, чем я успела задуматься над вопросом, ответила:
— Да.
Вортан довольно улыбнулся.
— Мне хотелось, чтобы практика прошла не по скучному плану…
Музыка со временем стала совсем медленной. Нежная мелодия настраивала на романтичный лад и задушевные разговоры. Может поэтому, делая очередное па и чуть сильнее обнимая за шею наставника, решилась спросить:
— Почему вы решили стать преподавателем? У вас же были такие большие амбиции, вы столько всего сделали! Даже получили благосклонность самого короля.
Рэйнард коротко засмеялся.
— Неужели ты думаешь, что у меня так много амбиций?
Его слова застали врасплох. Я стушевалась, просто не зная, что сказать. Однако наставник сам заговорил, наверное замечая мою растерянность.
— Увы, ни одна благосклонность короля не может заменить удовольствия от издевок над нерадивыми адептами!
Откровенно говоря, я не сразу поняла, что столь серьезный тон коим начал Вортан, закончится гнусной шуткой. Это разочаровало и одновременно разозлило. Я резко отстранилась, останавливая наш танец.
— Вы хоть когда-нибудь можете быть искренним? В конце концов, если вы меня любите, то должны быть честны со мной. Как я могу полюбить того, кого совсем не знаю?
— Разве ты меня не знаешь, Рина? – в его голосе послышалось искреннее недоумение.
Я даже не поняла: он вновь шутит или серьезно?
— Нет! — резко отчеканила я. – Я даже не могу понять, почему я, а не кто-то другой. За столько лет одиночества, почему вы выбрали меня?
— А почему это не можешь быть ты?
— Но вы ведь так сильно любили Оливию!.. – в сердцах воскликнула, слишком поздно понимая, что именно сейчас сказала.
Пелена ужаса охватила меня, сжимая все внутри. Казалось, время остановилось и перестало существовать, все вокруг кроме болотных глаз мужчины. Сейчас в них плескался невероятно-разнообразный спектр эмоций: боль, раздражение, удивление…
Но он смог проглотить собственные чувства и успокоиться. Рэйнард Вортан нашел в себе силы простить мою опрометчивость.
— Это все в прошлом, Рина.
— Простите меня…
— Я же сказал: все в прошлом. – Он протянул мне руку и искренне по-мальчишески улыбнулся. — А теперь продолжим танцевать!
Приподнятое расположение духа иссякло, из-за чего танцевать резко перехотелось, вот только отказать я не могла. Впрочем, кажется и сам Вортан уже был не рад: его мимолетный запал быстро
Наверное, думает об Оливии…
И отчего-то эта мысль вызвала во мне укол ревности. Не стоило вспоминать о его погибшей жене! Это было опрометчиво, глупо и жестоко.
После нескольких танцев, мы вернулись в дом старосты, так как вдвоем понимали — настроение вконец испорчено. Вортан отправился в баню (удобно, что она находилась рядом с домом старосты), а я на кухню. Мне все еще хотелось есть, поэтому я решила устроить аудиенцию обещанной рыбе.
Хозяева уже спали, поэтому я сама немного похозяйничала. Слава богам, рыбку нам все-таки оставили. Так что пока наставник парился, я наслаждалась едой. Несмотря на то, что карпы давно остыли, они все равно были очень вкусными. А как смачно хрустели плавники! Ммм…
Закончив с рыбкой, я поднялась в спальню… да так и застыла на пороге. Коршун стелился на кровать. Мою кровать! Так еще и в очень пикантном виде. Распаренный после баньки, Коршун надел выданный заботливой хозяйкой халат. Как и мое платье, халат был коротковат, отчего я могла лицезреть прекрасные волосатые ноги мужчины.
Вортан повесил полотенчико на изножье, аккуратно сложил покрывало на стул и, как ни в чем не бывало, залез под одеяльце.
— Что вы делаете?!
— Ложусь спать, — не сразу понял наставник.
— Я думала вы ляжете на диване!
— А почему это? — удивился наглец. — Меня лично и кровать устраивает. Это же ты недовольна таким положением дел. Как раз для тебя здесь есть диван.
— Я думала, вы поступите как настоящий заботливый мужчина!
Коршун фыркнул и пробурчал себе под нос что-то на тему: «Я, кажется, уже говорил, кто такие «настоящие мужчины». После чего поправил полушку и завалился набок. Ко мне спиной!
— Ну, знаете ли! – только и смогла, что сказать.
Запустила в него свободной подушкой, но нужного эффекта это не возымело: он даже не повернулся.
Пришлось идти поднимать с пола подушку. Спать же на чем-то надо. Что же, придется ложиться на диван. Не в койку же к нему лезть!
— А еще носит дворянский титул! – недовольно проговорила я в спину Коршуну, и села на крайне неудобный жесткий диван.
***
Утром меня разбудил какой-то шум и крики за окном. Я подскочила словно ужаленная, тут же сгорбившись от неожиданно возникшей тянущей боли в спине. Диван оказался еще хуже, чем показалось вначале. Тонкий матрас почти не смягчал сон, а вместо привычной ламели была дубовая фанера. Ко всему прочему, я полночи не могла уснуть, крутилась в поисках удобного положения. В итоге отправилась читать любимого автора Коршуна. Да-да, того самого Марка Гифтора. Все-таки там был нужный мне раздел о низшей бытовой нечисти. Впрочем, только я начала читать, как почти сразу заснула. Он действовал на меня как снотворное. Даже на жестком диване…