Покоренная судьбой
Шрифт:
— Куда ты идешь? — спросил ее Алессио.
— Выведу Медведя и Момо на улицу, чтобы они могли облегчиться. Медведь защитит меня, так что не волнуйся, — прежде чем она направилась к выходу, ее глаза на мгновение переместились на меня, и мое сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Я определенно не был воздухом.
— Давай, — сказал Алессио, указывая в сторону ванной.
— Я не подчиняюсь твоим приказам.
Он пожал плечами.
— Тогда обмочись.
Может, я мог бы просто вырубить его. Папа, наверное, подвесил бы меня за яйца, если бы я это сделал.
Я
— Алессио, ты должен мне помочь. Момо снова убежал. Я думаю, он направился в подвал. Ты можешь пойти поискать его? Папа будет сердиться, если я снова туда спущусь, — сказала Грета.
— Черт, Грета. Мне нужно присмотреть за Витиелло.
— Пожалуйста, Алессио.
Раздался тяжелый стук.
— Если ты закончил мочиться, то сразу возвращайся в кабинет!
Раздались шаги, а затем мягкий голос прозвучал прямо перед дверью.
— Снаружи, у бассейна сзади.
Я ненадолго закрыл глаза. Что я делаю? Я открыл дверь, но Греты уже не было. Осмотревшись, я направился на улицу, держа руку на кобуре с пистолетом.
Знал, что это была ужасная идея — искать Грету. Ее семья, особенно ее сумасшедший брат, устроит большой скандал, а я собирался жениться на Крессиде. Тысяча причин говорили против разговора с ней, но я не мог оставаться в стороне. Мне нужно было увидеть ее снова, услышать ее голос. Я не был уверен, что, черт возьми, со мной не так, я никогда не чувствовал себя настолько неспособным контролировать себя.
Я обошел дом, где большой пейзаж бассейна освещал ночь.
Грета сидела, скрестив ноги, на кушетке, которую кто-то убрал в тень, подальше от сияния бассейна, и смотрела на ночное небо. Несколько мгновений я просто наблюдал за ней: как лунный свет освещает ее кожу, какой довольной она выглядит скрытая в темноте и в полном одиночестве. Мое сердце забилось быстрее, а тело обдало жаром. Черт.
Что. Что. Я. делаю?
Этот вопрос постоянно повторялся в моей голове.
Я медленно подошел к ней, делая шаги так, чтобы она не испугалась. Она заглянула через плечо, и я ждал, что она напряжется, но этого не случилось. Вместо этого она похлопала по месту рядом с собой.
— Ты можещь присесть, если хочешь.
Я опустился на шезлонг. Он был слишком низким для моих длинных ног, но я хотел быть ближе к Грете.
— Почему ты здесь одна в темноте?
У меня было чувство, что она была бы здесь, даже если бы не я.
— Хотела немного тишины, — сказала она, прежде чем показать на растянувшегося у ее ног зверя, который смотрел на меня жуткими янтарными глазами. — И я не одна, — она вытянула одну ногу и начала проводить пальцами по боку собаки. Меня заворожили ее изящные маленькие ступни, то, как она держала их, словно собиралась станцевать какое-то сложное балетное движение, ее ногти на ногах, которые не были накрашены. Я никогда не встречал девушку, которая не красит ногти, и все же Грете это удавалось. С довольным ворчанием пес перевернулся на спину, подставляя ей свой уязвимый живот и горло, чтобы она
— У нас мало времени, — пробормотал я. Напоминая ей и себе, потому что, находясь рядом с ней, легко забыть, что мы не одни в этом мире.
— Лучше, если нас никто не поймает.
Я не мог понять ее. Она говорила почти с тоской.
— Почему ты сказала, что хочешь поцеловать меня? — я задал вопрос, который преследовал меня со вчерашнего дня.
Грета наклонила голову в сторону, несколько секунд молча наблюдая за мной.
— Потому что мне нравится твое лицо.
Я чуть не подавился от смеха.
— Только мое лицо?
Ее темные глаза изучали каждый сантиметр моего тела, медленно, тщательно, как будто она действительно хотела принять решение. Эта девушка была не от мира сего.
— Мне нравится и твое тело.
Я позволил своим глазам блуждать по ее телу так, как никогда раньше не осмеливался. Согласно моей репутации, я был дерзким и буйным, но до сих пор я не был настолько самоубийственным, чтобы раздевать Грету Фальконе, находясь на территории Каморры.
— Мне нравится твое лицо и тело.
Рот Греты превратился в маленькую улыбку, но она смутилась, когда я осмотрел наше окружение.
— Просто проверяю, есть ли риск получить нож в спину.
Грета покачала головой.
— Невио не стал бы вонзать нож в спину. Он предпочитает прямой подход, как и Алессио. А вот Массимо может это сделать.
Что-то сдвинулось на земле, и белая пушистая собака заскулила, притаившись у кане-корсо.
— Ты солгала Алессио. Почему?
— Я солгала, — тихо призналась она, чувствуя вину за свои слова. — Мне нравится, что ты заставляешь меня чувствовать.
Мои глаза были притянуты к ее губам. Возможно, это был наш единственный шанс. Я могу претендовать на первый поцелуй Греты.
Она не заслужила этого. Но я не был хорошим человеком.
Ее глаза встретились с моими.
— Почему ты солгал?
Я сделал паузу, не понимая, что она имеет в виду.
— О своей невесте.
Меня словно окатило ледяной водой. Она знала.
Как ни странно, я почувствовал облегчение. Врать Грете было... неправильно.
— Не знаю, — сказал я честно, потому что не знал. Я солгал, не подумав, потому что каждую секунду после встречи с Гретой я жалел, что помолвлен, так сильно, как никогда раньше.
Грета посмотрела мне в глаза, потом кивнула, как будто поверила мне.
— Мы сидим здесь вместе, это плохо?
Она просила у меня моральных наставлений? По многим причинам я был не тем человеком, который спрашивал об этом.
— Мы ничего не делаем.
Грета наклонила голову, чтобы еще раз посмотреть на свою собаку.
— Это не похоже на это.
— Знаю, — признал я. Мои глаза остановились на лице Греты, на задумчивом наклоне ее губ.
Что-то холодное коснулось моей шеи. Я напрягся, моя рука метнулась к пистолету в кобуре.